Шаг сквозь туман (СИ)

задание, а кто-то, наоборот, возвращался. Были и дежурные, приносившие

воду из ближайшей речки, коловшие дрова и занимавшиеся различными

вполне будничными делами. Чуть на отшибе находилась баня. Вокруг

землянки командира приютились жилища остальных членов отряда. Рядом с

лазаретом сушились бинты и кипели котлы с водой, в которых

стерилизовались перевязочные материалы. Особняком стояла землянка, где

проводились операции. Раненых лечили и выхаживали три женщины и

старичок-доктор, бежавший из города старый еврей.

После ужина за мной пришли, и пришлось вновь идти к командиру отряда.

-Светлана, нам потребуется ваша помощь как художника. Скажите, по

памяти вы сможете нарисовать портрет человека?- сразу же озадачили меня.

-Вполне, - не вдаваясь в подробности, ответила я, - а что требуется сделать?

-Завтра вы отправитесь в город, а с вами двое моих ребят. Появилась

информация, что недавно туда прибыл высокий чин. Вот его портрет нам и

нужен. До сих пор не удавалось выяснить, кто он и с какой целью прибыл.

Получив его портрет, мы сможем отправить его изображение в центр, а там

решат, что нам дальше делать. Как, согласны?

-А у меня есть выход?

-Выход есть всегда. Вы остаётесь в лагере, но за вами будет установлен

жёсткий контроль. Возможно, мы определим вас в помощь нашим

санитарочкам, возможно на кухню, а там отправим запрос о вашей личности

и будем решать в зависимости от полученных результатов, что с вами делать.

А так сможете проявить себя и тем доказать свою преданность трудовому

народу, запрос подождёт до лучших времён, - невозмутимо сообщил

командир.

-Мне боятся нечего, я сказала вам чистую правду. Теперь можете проверять.

Я не могу оставаться в стороне, когда трудовой народ сражается с врагом, и

согласна с вашим предложением.

-Тогда до завтра. Утром получите все необходимые инструкции,

познакомитесь со своими провожатыми. Теперь всё. Да, всё то, о чём мы

говорили, должно остаться между нами.

Попрощавшись, я ушла в свою землянку. Быстро что-то я стала привыкать к

реалиям нового времени. Ночь прошла спокойно. Позавтракав, хотела

немного привести себя в порядок, но меня вновь вызвали к командиру и там

представили двум моим ровесникам, с которыми мне предстояло идти на

задание.

Через несколько минут мы покинули лагерь. Идти по заснеженному лесу

было трудно, но партизаны, не останавливаясь, двигались уверенно вперёд и

вскоре мы оказались на дороге, ведущей в город.

Через час пути показались первые дома небольшого городка, куда мы и

направились. Деревянные дома постепенно стали уступать место каменным

собратьям. На главной площади виднелся собор, поостренный по моим

прикидкам, лет двести назад. Площадь окружали многочисленные магазины,

магазинчики и торговые лавки. Народ сновал туда-сюда, занятый обычными

житейскими делами. Мои спутники, оставив меня дожидаться их, куда-то

исчезли. Я присела на скамеечку в сквере и стала осматриваться. Пробежала

девчушка с корзинкой в руках, наверняка послали за продуктами, которыми

торговали крестьяне из окрестных сёл. Пожилой мужчина с сапогами,

перекинутыми через плечо, направился к сапожнику. Женщина тащила куда-

то упирающегося мальчишку, который всё время как заведённый повторял

одну фразу.

-Не пойду я к нему. Пусти, зуб уж почти и не болит. Ну, пусти!

Идиллия, да и только, если не знать, что идёт жестокая война. Немцев, как

это ни странно, нигде видно не было. Изредка проходили мужчины в чёрной

форме с белыми повязками на рукавах и с винтовками, перекинутыми через

плечо. Проехала телега, запряжённая старой лошадью, с трудом тащившей

свой груз. Где-то затявкала собака; зашипев, кошка вскарабкалась на дерево.

Мои спутники задерживались. Пора бы им уже и подойти. Внезапно эту

мирную картину нарушил крик, раздавшийся как гром среди ясного неба.

- Тикайте, люди добрые, облава!

На мгновение над площадью повисла вязкая тишина. Кошка испуганно

смотрела с дерева, девчушка от неожиданности уронила свою корзину, а

мальчишка, до этого, сопротивлявшийся изо всех сил попыткам матери

затащить его к зубному врачу, перестал ныть и испуганно посмотрел на

собор, из-за которого появился грузовик с вооружёнными солдатами.

Тишина взорвалась многочисленным разноголосьем.

-Тимофевна, чего застыла? Тикай, твою мать!

Эта самая Тимофеевна, женщина лет шестидесяти, вдруг заголосила:

-Ой, боженьки, что деятся-то! Ироды окаянные, людям жить спокойно не

дають!- и побежала, придерживая рукой юбку. Убежать ей не удалось.

Солдаты выгрузились из машины и стали загораживать выход с площади.

Увидев, что один из переулков перекрыт, народ бросился к другому, но было

поздно – там тоже стоял грузовик, и солдаты дружно спрыгивали на землю,

направляя оружие в сторону толпы, пытавшейся покинуть площади.

-Всё, не уйти, - кто-то обречённо произнес у меня за спиной.

Я оглянулась и увидела молодую женщину, прислонившуюся к дереву сзади

меня. В глазах у неё стояла вселенская тоска.

-Это конец, - со слезами на глазах сказала она.

-Оглянувшись, я заметила, что сзади скамейки виднелся большой сугроб. А

что, вариант. Схватив девушку за руку, потянула её, пока нас не заметили, в

сторону сугроба.