Шаг вперед, два шага назад. Часть 1. Чудовище

– Я хочу извиниться, – сказала я сразу. – Я ошиблась. Ты сказал правду. Но тем не менее, у меня были причины так думать. И ты бы на моём месте подумал также. Даже Нина сразу про тебя вспомнила!

– Нина меня не знает.

– Вот про это я и хотела бы с тобой поговорить. Вся проблема в том, что я тоже тебя не знаю. И хочу это исправить.

– То есть? – зверь насторожился, а я порадовалась оживлению в его голосе.

– Я сейчас приеду – и не говори мне, что не надо! – и мы поговорим.

– Хорошо, надо так надо, – вздохнул он и отключился.

Глава 25

Я поднялась к нему в пентхаус. Он встретил меня в драных линялых джинсах, которые сейчас так модны, и розовой рубашке, застёгнутой на пару пуговиц. На его мощной фигуре она выглядела не смешно, а стильно. На шее висели несколько цепей разной длины, на руке временами посверкивал браслет.

И опять же, ни на одном мужчине украшения не смотрелись так органично, как на нём. Я не встречала до него в жизни мужчин, которые бы носили украшения и при этом не вызывали неловкого чувства. А ему они шли. Так обычно естественно смотрятся вещи, с которыми человек срастается за свою жизнь. Как человек, выросший в роскоши с детства, не замечает её и выглядит в ней естественно. А он словно жил в эпоху, когда мужчины украшали себя ювелирными изделиями, и перенес то естественное их ношение в наше время.

Он смотрел на меня насторожённо, но ещё с легкой обидой. Я чувствовала.

Я протянула ему в одной руке торт, в другой банку селёдки.

– Ты сказал, что не любишь сладкое, но я опять решила проверить. А на случай, если сказал правду, принесла солёное. Что выбираешь?

Он усмехнулся.

– Третье. Я люблю мясо, во всех проявлениях, особенно копчёности.

Видя, как по моему лицу промелькнула тень отвращения, он нахмурился и уставился исподлобья.

– Значит, буду знать, чем тебя задобрить, – улыбнулась я. – А что, сладкое совсем-совсем не любишь?

– Если только чуть-чуть, – кивнул он.

– Тогда давай попьём чай. Угостишь?

Он нерешительно указал в сторону кухонного острова.

– Я ещё не очень тут обжился, но чай смогу налить.

Он начал шуршать на кухне, а я подошла к окнам.

– Красотища! Ты уже привык к этому виду?

– Ну, мне нравится, – нерешительно улыбнулся он.

– Да это потрясающе! Великолепно! Превосходно! – эмоционально потрясла я руками и покружилась.

Он недоуменно поднял одну бровь, скептически взирая на мой фонтан эмоций.

– Ну если так считаешь… – покачал он головой с улыбкой.

– Что? – подошла я с другой стороны стойки напротив него.

– Да ничего. Не надо уж так прямо… Я понял, ты чувствуешь себя виновато за вчерашнее. Но это уже перебор. Ещё чуть-чуть и мы будем чмокаться в щёчку, как лучшие подружки, и обсуждать наряды на вечер.

Я засмеялась.

– Ладно тебе. А ты не можешь не съязвить. У меня сегодня просто хорошее настроение.

– Из-за того, что я никого не убивал? – Алекс поставил передо мной чашку с чаем и принялся разрезать торт.

– Нет. Вернее не только поэтому. Я приняла для себя важное решение. И мне стало легко и хорошо. Ты хотел дружбы? Давай станем друзьями. По-настоящему!

– Что-то я уже пугаюсь…

– Погоди, я не закончила!

– Или не начала?

– Алекс!

– О, какие сподвижки! Я уже Алекс. А всего-то надо было чтобы на меня легло подозрение в убийстве. Если бы я знал, состряпал бы его в первый же день.

– Алекс! – уже строго призвала я его к молчанию, и он закрыл рот. – Так вот, мы будем друзьями, но дружба подразумевает обоюдное стремление к этому, понимаешь? Ты требовал доказательства моей дружбы, при этом раздавая приказы и угрожая мне. Это не дружба. И я выполняла, но другом тебя не считала. Теперь буду считать тебя своим другом, – заверила я его, а он на это испуганно скосил глаза к переносице, показывая своё отношение, – но и ты должен доказать что ты мне друг.

И я выжидательно уставилась на него, требуя ответного хода. А пока стала пить чай с тортом.

– Всего-то? – съёрничал он. – И как мне это доказать? Вместе сделаем секретик в песочнице или поклянёмся на мизинчиках?

Я миролюбиво улыбнулась, проявляя завидное терпение.

– Можно начать и с этого, тоже хорошее начало. Давай мизинец. Давай-давай! – подтрунивала я над ним, поставив локоть на столешницу и оттопырив мизинец.

Он ухмыльнулся и зацепился своим мизинцем за мой.

– Мирись-мирись, больше не дерись. А если будешь драться, я буду кусаться… Ой, – ойкнула я, произнеся последнее слово. – Нет, последнее мне не нравится, у тебя будет преимущество. Давай так, а кто будет драться, того поставим в угол.

– Нескладно.

– Я не поэт, – призналась я. – Может, ты?

– Выбирай на выбор: а кто будет драться, с тем надо обниматься, целоваться, посмеяться. Ну, или: тому – убираться. Я тоже не поэт, – хохотнул он.

– Ладно, давай сойдёмся на последнем. А кто будет драться – тому и убираться.

Я отцепила мизинец и засунула очередной кусок торта в рот. Подняла глаза на Алекса, тот как-то странно смотрел на меня, что я даже почувствовала неловкость.

– Вкусно. Будешь? – предложила я с улыбкой.

Он смотрел без улыбки, облизнулся и отвернулся резко.

– Это всё? Мы теперь друзья? – глухо спросил он.