Шаг за рубеж

В некотором смысле это даже приносило пользу. Пока лорд Форест убеждал женщину не рисковать жизнью, не желая представать в плохом свете как человек, который позволил даме пострадать вместо него, его вынудили задуматься. Во время очередного разговора возникла прекрасная мысль – кому именно следует отправить послание, чтобы не привлечь внимание Мортона. Не без помощи Амадинллин Райан решил, что ему нужен некто, пользующийся большим доверием Клейса и поддерживающий с ним связь, тот, кто не имел никаких личных счетов с хозяином Гринтри, а еще лучше – некто, с кем правитель Форест никогда не пересекался и не разговаривал.

Выбор пал на Вилстронгов – они считались верными соратниками и помощниками короля уже не одно поколение. Райан знал, что Клейс иногда наведывается к вассалам Старская, в Гринтри брат заезжал куда реже, хотя путь был не так уж и долог…

Вилстронги вызывали в лорде Форесте определенную ревность – он не понимал, почему Клейс охотнее навещает королевских друзей, даже если больше никуда не выбирается, чем родную семью. Может, очередная любовь отбирала у Райана внимание брата?

– Получилось? – лорд Форест встретил Амадинллин у лагеря. Его уговаривали посидеть и отдохнуть, поесть, перестать нервничать, но лорд продолжал ходить по периметру, нервно похрустывая ветками и шишками под ногами. Поскольку его люди еще не отошли от ран, а один так и не пришел в себя, правитель принял решение подождать излечения и остаться на месте еще на несколько дней.

Скорее всего, именно из-за постоянного напряжения и немного из-за роста Райан одним из первых заметил возвратившуюся помощницу и ее сопровождающих.

– Да.

– Это не ответ! – Вероятно, если он познакомит Мэнди с Клейсом, они найдут общее – что дама из Новых Земель, что брат правителя способны и отвечать на вопросы, и говорить по существу, правдиво, но так, что их непременно хочется ударить. Скучно, без подробностей, без энтузиазма. – Расскажи, как все прошло.

– Хорошо.

Желание выместить на ком-нибудь недовольство при помощи физической силы только возрастало, но Райан терпеливо повторил вопрос еще дважды, и воительница с другого континента наконец сдалась.

– Мы пришли в город и нашли птичника. У него нет своей лачуги, он живет с писарями. У него мало птиц. Он рассказал мне про их содержание, про монеты, про вожака… Сначала я думала, что это ритуал для призыва духов, которые укажут путь птицам, но потом поняла, что это лишь болтовня, и перестала слушать. Он спросил, куда мне нужно отправить письмо, я назвала Вилстронгов и этот… – Женщина отодвинула рукав, обнажив подсказки, написанные на руке. Они стирались об одежду, но некоторые оставшиеся буквы помогали ей сориентироваться. – Певенайн… фелл. И в Цитадель. И попросила отправить еще птицу в первый дом из камней, утром. Чтобы наверняка. Я написала все так, как ты сказал. Он, из Жестоких людей… птичник, да, потребовал с меня четыре серебряные монеты за отправку, пять медных монет за утреннюю отправку и две золотые за свою работу. Но это пустая трата, если никто не поймет, что значат эти «дубы».

– Да тебя же обманули! Это слишком дорого даже для лордов, а уж для простого народа… И твои спутники не могли заступиться за тебя и сказать, что это грабеж?

Мужчины, стоящие за спиной Мэнди, буркнули что-то грубое, их язык Райан не понимал, но по звучанию смог догадаться, что только что услышал явно не комплимент в свой адрес. Еще перед вылазкой в город лорд настоял на том, чтобы чужеземцы сняли со своей одежды все глупые украшения, после чего спутники Амадинллин начали походить на привычных жителей Ферстленда и не должны были ни у кого вызвать особого удивления. Двое из них успели загореть куда больше, чем обычно это делали воины, неизменно носящие хотя бы плотную кожу, зато они вполне могли сойти за южан-землепашцев, вынужденно проводящих много времени под палящим солнцем. Разве что отличающееся оружие выдавало в них чужаков, впрочем, птичник мог решить, что оно сделано самостоятельно из имеющихся под рукой материалов.

Необычной внешности Амадинллин хватало с избытком, чтобы привлечь чрезмерное внимание. Именно женщина и вызывала подозрения, она отличалась от любого жителя Ферстленда поведением и говором. Хотелось верить, что легенда о торговцах с Новых Земель не вызовет слишком много вопросов. Для подкрепления рассказа женщина взяла с собой двоих дикарей, которые должны были ждать у ворот, пока она отправляет послание.

Возможно, стоило отправить Огрора. Рыцарь вызывал доверие у Мэнди и при этом походил на привычных Райану сиров, предпочитал металлическое оружие деревянному и прочные доспехи толстым шкурам. Однако сам лорд Форест куда больше верил дикарке.

Мужчины переглянулись, скорчили недовольные рожи для лорда-правителя и снова повторили свои некрасивые слова. Мэнди не знала азов торговли в Ферстленде, но при этом не спешила прислушиваться к словам тех, кто пошел с ней.