Шаг за шагом

Положил к подножию вершинки вершины камешек. Постоял, поснимал видео, сделал селфи. Вспомнил, что покурить получится только в бочке. В бочке сигареты ещё были, а у меня – нет. Придумал красивую версию, про то, что Эльбрус, не дожидаясь в подарок камешка, сам себя одарил моими сигаретами. Люде же когда то, а некоторые до сих пор, делают жертвенные подарки. Жертвоприношения прекратили, а подарки продолжают делать. Их пожертвованиями сейчас именуют. А в жертву, может быть, тоже кого ни будь до сих пор приносят. Только когда-то этим хвалились, потом перестали афишировать, а сейчас тщательно скрывают. Зато пожертвованиями, которые без жертвоприношения иногда хвалятся. А те, которые по-настоящему помогают и от всей души, не кричат об этом. Просто помогают и всё. Нет, определённо, в моём организме кислорода значительно больше чем нужно для бездумных движений. Ещё и на поразмышлять остаётся.

А камешек я оставил, потому что хотелось, оставить на вершине что ни будь и не загадить её. Или, если загажу, то по минимуму. Камешек многие, а может быть даже никто, и не заметит. Только я и Эльбрус. А флаги, ленточки и прочие, неестественные для вершины вещи, захламляют не намоленное, но натоптанное место. Иногда добровольцы или МЧСники это убирают и уносят вниз. А люди продолжают тащить на вершину всякий хлам.

Эверест тоже иногда пытаются очистить. Не в отместку тем, кто это там оставил, а заботясь о тех, кто восходит. Идёшь такой, любуешься, предвкушаешь, достигаешь вершины, а там! Гора хлама, который был когда-то флажками, вымпелами, табличками и прочими прибамбасами. Обычно вот такой след мы оставляем. Не оставляя надежды другим, полюбоваться первозданностью. А ещё можно, подобно героям «12 стульев» Ильфа и Петрова написать «Киса и Ося здесь были». «Святые» источники тоже не исключение. Близрастущие деревья, все увязаны ленточками, верёвочками и полиэтиленовыми пакетами.

хочется просто навести порядок, а не бросаться на помощь тем, кто внёс свою посильную лепту в захламление. А если не обращать внимания и помочь, от доброй души и не держа зла на неразумных, то ведь ещё и вернётся, и добавит ещё фигни какой ни будь.

Попытки запечатлеть себя в истории наблюдал в Провансе. На перилах трёх уровневого римского акведука Пон дю Гар, который построили римляне в первом веке нашей эры, выточены надписи. То ли на французском, то ли на латыни. Вероятно, про то, что кто-то кого-то любит или в ознаменование посещения этого места. Многие надписи датированы. Хорошо, что цифры арабские, т. е. для меня понятные – 1790, 1803, 1812 годы. Ревизию количества надписей не проводил. Я же пришёл не надписи на заборах читать, а подивиться гению инженерной мысли наших общих (все люди братья) предков. Акведук собран без использования цемента и стоит без ремонтов уже вторую тысячу лет. Причём вот что интересно, я знаю для чего его сооружали, но не знаю, как. А про надписи – знаю, как их делали, но не знаю зачем.

Фигура зомби иностранца приблизилась к узкой тропе. Вдали, из-за среза подъёма появились головы следующей группы – пора валить. Быстро, насколько смог, собрался, перешёл по узкой тропинке, гуд лакнул иностранцу, получил еле различимое «санкс», отошел в сторонку от тропы. Полюбовался вершиной ещё раз. Я сделал это!

А на Восточной вершине, цепочка точек альпинистов уже почти дошла до вершины. Почти – это ещё очень не вершина. Я-то сейчас это знаю. На себе испытал. Если придётся ещё раз побывать на Эльбрусе, поднимусь на Восточную. Есть такое восхождение, которое называется «Крест Эльбруса» – это когда подойти с любой из сторон (с Севера или Юга), взойти на любую вершину, спуститься в седловину, взойти на другую вершину и с неё спуститься на другую сторону. И всё это за один раз. Это оценят. Но только те, кто был на Эльбрусе. Другим это понять сложно. Так вот, на Крест Эльбруса я, вероятно, не потяну. Хотя, почему бы и нет? Но только после Монблана, Олимпа и Афона. А Маттерхорн пока только в планах, в состоянии «если просто посмотреть». А Эверест даже посмотреть дорого. А если соберусь только посмотреть, вдруг позовёт? А я не смогу устоять. И придётся или идти, или так всю оставшуюся жизнь и мучится.

Дошёл до края спуска, глянул вниз. Ёмоё! Высоко то как! И круто. Пока поднимался, то оглядывался не часто. А сейчас крутой и косой склон постоянно перед глазами. Очень крутой и ещё сильнее косой. Дошёл до перил, пристегнулся, пошёл. Через несколько пролётов поравнялся с двумя альпинистами, которые спускались без страховки. Один шёл выше перил, а второй спускался, пытаясь за перила держаться. Оказалось – это Роман, который держался, и Эдуард, тот который выше. Где-то с ними уже разминулись и не заметили друг друга. Может быть даже не один раз. Я точно не заметил ни разу.