Я видел… я читал… и я сжался, содрогаясь от невероятных ужасов, сокрытых в этих растянутых и чудовищных глифах, видных в колеблющемся и туманном сиянии, которое излучало нечто со дна глубокой ямы внизу… Я вскрикнул беззвучно, когда увидел То, что корчилось на дне этой безмерно глубокой пропасти… То, чья студенистая дрожащая масса, покрытая белой слизью, была источником кладбищенского свечения… То, чья дрожащая, как желе, плоть источала отвратительную вонь, которую беспрерывно разносил холодный ветер из бездны… Йа! Тсатоггуа! Но червь не должен вырасти до размера горы… не должен грызть вечность, вопреки устоям, или прорыть яму тысячи миль глубиной!.. В этот адской момент я увидел и познал, что холодные разумные инсектоиды проклятого и страшного Шаггаи однажды вызвали То, чем никакая сила не может командовать, не может уничтожить, но только вечность содержать внутри полой и чудовищной горы из нетленного металла, пока Это беспрестанно будет грызть ядро планеты… и будет грызть все последующее время до тех пор, пока кощунственный и старый Шаггаи не будет поглощен бессмысленной, слюнявой и ненасытной жаждой этого горного Червя Извне… И тогда я бросил свое астральное тело с пронзительным визгом вверх из этого всемирно глубокого кошмарного склепа, где титаническое Нечто из пузырящейся слизи пожирало планету, чьи безрассудные жители дерзнули однажды призвать его из пучины, — я узнал наконец, почему обитатели звездных миров избегают с дрожью всякого упоминания об обреченном и наполненном ужасом Шаггаи и почему его секрет был похоронен в самых загадочных страницах Пнакотикских рукописей…
Эти вещи я, некромант Эйбон, видел и записал здесь, в моей Книге, чтобы если когда-нибудь снова какой-нибудь искатель тайн дерзнет вызвать ужас из черной бездны, будет предупрежден, и пусть То, что скрыто, навсегда останется скрытым, и поразмышляет над судьбой жалких интеллектов ужасного Шаггаи, которые в своей гордости и высокомерии когда-то вызвали То, что даже Старшие Боги не осмеливались вызывать.