Шагги Бейн

– Знаю, что поймаешь, – сказала Агнес, причмокнув.

– М… мне уже идти туда? – спросил он.

Агнес задумалась на секунду. Потом в ней заговорила гордыня.

– Нет, подожди здесь. Мистер Макавенни придет за тобой.

Большой Джеймси вышел на дорогу.

– Мне уже идти? – снова спросил Шагги.

Лик пытался выспаться этим утром. После недели физического труда он с нетерпением ждал продолжительного отдыха. Он слышал их препирательство и испустил приглушенный крик из-под простыней.

– Да иди ты уже, БОГА РАДИ!

– Нет! – Агнес шлепнула нескладную груду под простынями. – Я сказала, мистер Макавенни придет к нам.

Она смотрела, как темнокожий сосед широкими шагами идет по тропинке; толстой ногой он затолкал разбросанные по земле детали машины под стоявшую на кирпичах «кортину». Она чуть не до крови растерла большой палец, пока он переставлял пакеты в кузове, закреплял их шнуром, потом он прошел за машиной и появился на дороге.

Шагги в ожидании нервно ломал руки. Она поправила воротник его куртки.

– Слушай, будь хорошим мальчиком, веди себя с мистером Макавенни, как полагается. Делай, что он тебе скажет. Постарайся не быть для него обузой, договорились?

Она поцеловала его горячий ротик с капелькой пота, блестевшей на верхней губе.

Бугор на кровати Лика заговорил снова.

– Не утони, мудила. Я этого не переживу.

Послышался звук двигателя старой машины, что удивило их обоих. Они увидели, как это чудище слегка подпрыгнуло и накренилось, когда его сняли с ручного тормоза.

Глянув в боковое зеркало, Большой Джеймси вывел машину на дорогу. Лицо мальчика в панике исказилось. Грузовичок стоял на дороге неправильно – капотом не к выезду, а в расширявшийся, как ложка, тупик, за которым начиналось поросшее тростником болото, и у машин, заезжавших сюда, не оставалось иного выбора – только ехать до широкого места, разворачиваться там и возвращаться.

Агнес прикусила губу.

– Я думаю, он хочет развернуться. – Она попыталась поверить в это. – Но, может быть, давай-ка лучше выйдем и подождем у двери.

Мальчик кивнул, его лицо пылало. Они вышли, встали перед дверью, словно актеры, готовые к триумфальному выходу на сцену. Взявшись за руки, они спустились по ступенькам и встали на краю дороги. Зеленый грузовичок развернулся вдалеке и теперь, грохоча, возвращался.

Они стояли на обочине, прямые и гордые, как другие люди могли бы стоять на широком перроне. Она держала его за руку, а он свободной рукой держал влажные сэндвичи с помидорами. Агнес помахала своими окольцованными пальцами.

– Ну, вытри лицо и помни, о чем я тебе сказала.

Грузовичок не замедлил хода. Большой Джеймси даже не взглянул на них. Грузовичок, стреляя глушителем, пронесся мимо, оставив после себя облако сажистой пыли. Они долго стояли, глядя ему вслед.

Когда пыль осела, раздался стук – тук-тук из окна напротив. Коллин Макавенни подняла неподатливую раму и выглянула на улицу с подозрительным выражением на лице.

– Вы чего это там стоите, как оба два идиота?

Агнес могла только улыбнуться в ответ, словно автобус, к которому она бежала, но не успела, оказался совсем не тем автобусом, какой ей требовался. Ее вставные зубы сияли белизной в обрамлении красных напомаженных губ, к которым уже прилипла пыль.

Ее мальчик сидел в угольном контейнере на заднем дворе, выуживая теплые помидоры из сэндвича. Он не плакал, вопреки ее предчувствию. Агнес вскрыла монетоприемник электросчетчика и опустошила его. С серебряными монетками она отправилась в магазин Долана и купила горсть шоколадных батончиков и кусочек рыбного филе. Когда она протянула ему филе, он не зашелся в смехе, как она надеялась. Он отер пыль со своего разгоряченного лица и пожал плечами.

– Я все равно никуда не хотел ехать.

По ее щекам текли слезы разочарования, когда она извинялась перед ним.

– За что ты извиняешься? – спросил он, посмотрев на нее.

– За то, что у тебя отец – хер моржовый.

Лик по настоянию матери пинал с Шагги мячик в саду за домом. Агнес смотрела на них в окно, и ей было ясно, что они оба с удовольствием занялись бы чем угодно другим. Она вытащила несколько банок «Спешиал Брю», спрятанных под раковиной, покатала в руке холодную бронзу, подумала, не вызвать ли ей демонов, обитавших в ней. Если она напьется, то еще до конца дня учинит драку на улице. Она села на краешек чистого канапе с банкой мужества, откупорила ее – из банки с шипением вырвался дымок.

Коллин перенесла свой мусорный бачок с обочины на участок, остановилась поболтать с домохозяйкой, жившей слева от нее. Она, как девчонка, поигрывала своим распятием. Агнес видела, что эта Коллин довольна собой. Все утро женщины порхали вокруг разобранной «кортины» Джеймси. Агнес видела, что общение доставляет им удовольствие, потому что они быстрым шагом ходили туда-сюда, поджав задницы, как всегда это делали в предвкушении хорошей сплетни. Брайди Донелли ухватила свои рейтузы в паху и оттянула их. У Агнес улучшалось настроение, когда она видела их грязные юбки и колготки чайного цвета, их мешковатые рейтузы и халаты.