Шаги по осени считая… (сборник)

Ребята! Я привык к манежу, к зрителям, к аплодисментам. Неужели я променяю простор этого парка, подарившего мне надёжность манежа, на ваш удушливый кабинет. Эту крашеную скамейку, похожую на галёрку, на ваш жёсткий стул, прилипший к холодному столу. Тихие аплодисменты падающих листьев на хлопанье ваших высокопоставленных дверей. Эту неторопливую вечную мудрость Осени на сиюминутную никчёмность и суету. На Бессмысленность и Бесполезность…

Вот, наконец, и проявилась истинная приставка к главным словам. Обнажилась суть – "бес"!.. Он меня не попутает. Бог меня хранит!..

Я выбираю – Осень…

Бесцветный день "протирает штаны". Если только можно протереть штаны, лёжа в кровати. Единственно кому хорошо, так это моей кошке Басе, которая обалдела от радости, что можно столько спать, используя моё тепло….

Мне – "никак". Бывает такое состояние. Подобное случалось после нелёгких побед на цирковых конкурсах и когда присваивали звания. Казалось бы – вот оно!.. Но, утром, проснувшись, начинаешь понимать, что в тебе и этом мире ровным счётом ничего не изменилось…

Сегодня никуда не спешу. Мне теперь вообще некуда спешить. Это наверное странно слышать от жонглёра, существование которого определялось темпом и ритмом. Теперь моя жизнь – упавшее и покатившееся по манежу жонглёрское кольцо, которое, выписав полудугу, успокоилось на пыльном ковре арены…

Хм, никуда неспешащий жонглёр. Пенсия…

Странное звукосочетание: "Пенсия-вакансия". И то и другое означает ограниченную пустоту. Ты, вроде, есть. Но тебя нет. Ты ещё сравнительно молод, но твоя профессия объявляет тебя "вторым сортом"…

Остывшие кольца без тепла рук. Выглаженные костюмы, висящие на вешалках. Можно продолжать. Вроде всё как всегда, но…

Оставляя манеж – страдаем мы. Оставаясь сверх меры на манеже – страдает зритель. Уходить надо чемпионом…

День "протирает штаны"…

Нет привычных представлений в строго назначенное время. Нет обязательных ежедневных репетиций. Нет ничего, что было Главным столько лет…

Теперь появилось другое, что скорее испугало и озадачило, нежели обрадовало: полная свобода выбора и воли. Ещё – прорва, ранее всегда не хватавшего, времени. Незнакомое, непривычное состояние, оглушившее, ошарашившее, как случайно вышедший из клетки цирковой лев…

Моя жизнь приобрела две вещи: стабильную неопределённость и определённую нестабильность. Так бывает во время неудачного акробатического прыжка. Полёт в никуда…

Нужно сгруппироваться, успеть осмотреться и принять единственно правильное решение, чтобы не поломаться. На это тебе отпущены несколько сверхмгновений, сравнимых с выстрелом, с командой: "Ап!". Чтобы угадать. Чтобы выжить…

Мне повезло. В своей судьбе я угадал девять слов из десяти…

Бесцветный день "протирает штаны". Что тут скажешь?..

Надо сгруппироваться, осмотреться…

Пока хорошо только кошке…

Так приятно лежать в уютной домашней постели. Прислушиваться к тишине раннего московского утра. Наслаждаться невесомостью тренированного, и пока ещё беспроблемного, тела…

Вокзалы, аэропорты, поезда, перроны, вагоны – звенья цепи цирковой жизни, которую, казалось бы, не разорвать. Разорвалась…

Впервые никуда не надо спешить. Не нужно репетировать, жечь руки мозолями. Пришивать оторвавшиеся блёстки к костюмам. Они прощальными звёздочками остались лежать на манеже…

Долгожданный выходной теперь потерял горизонт. И смысл…

За окном ледяное небо в синих проталинах. Не хочется вылезать из-под нагретого одеяла. Мысль нетороплива, бессвязна. Бесконечно жаль чего-то…

Отмеренная чаша моей судьбы наполнилась последней каплей-секундой и пролилась в этой осени нежностью. И грустью…

Пришло время. Мой Цирк неожиданно уехал куда-то, оставив меня на незнакомом полустанке. В отцепленном вагоне…

Ноябрь занедужил. Ледяной дождь и первые снежные заносы превратили дороги в грязно-серую кашу.

Стрелки часов замерли. В который раз открываю глаза и вижу, что они продвинулись всего лишь на четверть часа. Это странное, незнакомое чувство, к которому так и не привыкнуть: никуда не надо спешить. Время принадлежит теперь только мне.

Хм, человеку хоть что-нибудь принадлежит в его жизни? Тем более – Время. Которое не пощупать, не спрятать в шкаф до лучшей судьбы…

Время можно лишь услышать, когда оно, рассекая снежные лужи, шелестит мокрыми колёсами проезжающих машин. Его можно даже замерить гулкими ударами сердца, лёжа без сна в постели. Но не остановить, не повернуть вспять. Река времени медленно протекает мимо твоих окон, оставляя тебя в забвении…

В минуте 60 секунд. В часе – 3 600. В сутках – 86 400. В месяце – 2 592 000. В високосном году – 31 190 400 секунд. Приблизительно столько же ударов сердца. Тридцать один миллион сто девяносто тысяч четыреста мгновений прожитых в этом году. Без цирка…

Сыну. Александру Кулакову

Жонглёр обошел весь свет. А его кольца облетели Землю.

Они вернулись. В исходную точку. Вернулись совсем молодыми. И жонглёр, и кольца. Жонглёру вновь было семнадцать. Как тогда…

Кольца тоже изменились, стали чуть меньше. Теперь они не были железными. Кольца стали легкими, пластиковыми…