Шаги в бесконечности

— Эрцеллу вывели всего несколько лет назад, на Оранжерейном спутнике, — сказала Лин. — Это полезное, но на Земле еще редкое растение. Вчера, спеша с Луны на Землю, я пролетала мимо Оранжерейного спутника. Представьте себе ярко-желтое переливающееся озерцо, а вокруг — черная космическая ночь!

Глубоко внизу осталось озеро Отдыха. Дорога становилась все труднее. Колючий кустарник, сквозь который приходилось продираться, цеплялся за одежду. То и дело надо было обходить в беспорядке разбросанные каменные глыбы.

Лин по-прежнему шла легко. Похоже, она не ведала, что такое усталость. А ведь здесь она была в шесть раз тяжелее, чем на Луне. Хотя, правда, теперь пассажиры на новых кораблях Луна — Земля проходят частичную акклиматизацию во время полета.

Лин успевала еще орудовать геологическим молотком. Заметив интересующий ее минерал, она отбивала образчик и совала его в рюкзак Федора.

Федор облизнул пересохшие губы.

— Хорошо бы найти родник или горный ручей, — сказал он.

— Найдем, — откликнулась Лин. — Горы-то ведь не лунные, а земные. Вот у нас, на Луне, если в походе иссякнет запас воды — дело плохо.

Неожиданно Лин остановилась, опустилась на колени, разглядывая какой-то минерал. Федор, не снимая рюкзак, прислонился спиной к сосне, перевел дух. Лин ловко взмахнула геологическим молотком и отбила от скального выступа очередной образчик.

— Похожий минерал есть у нас, на Луне, — сказала она, вертя в руках обломок.

— Он у вас ценится?

— Очень.

Лин поднялась с колен и спрятала образчик в разбухший рюкзак.

— Из этого минерала добывают драгоценные металлы? — поинтересовался Федор.

Лин улыбнулась.

— Воду, обыкновенную воду, — сказала она. — Вода у нас встречается только в связанном состоянии.

Федор кивнул.

— Знаю. Я читал, что, когда на Луне появились первые поселенцы, вода стала одной из главных проблем. Доставлять ее с Земли было бессмысленно.

— Вот и стали ее добывать из лунных минералов, — докончила Лин.

Перед мысленным взором Федора промелькнули тысячи раз зубренные страницы учебников селенологии и селенографии. Старый преподаватель, читавший в Звездной академии курс луноведения, отличался суровостью на экзаменах и умел заставить курсантов относиться с уважением к своему предмету, несмотря на то что помыслы их были устремлены к звездам.

Путь Лин и Федора преградил огромный ствол поверженного дуба. Излом уже потемнел, но ветви все еще боролись за жизнь. Федор скинул рюкзак, прыгнул на ствол и, протянув руку, помог Лин перебраться через него.

В горах вечереет рано, особенно осенью.

День уходил. На каменные скулы обветренных скал неслышно наползали тени. Казалось, они появлялись из ущелий, множились, заполняя собою мир.

— Неужели вы умеете на глаз определять, какой минерал содержит воду в связанном виде? — спросил Федор, нарушив долгое молчание.

Лин замедлила шаг.

— Говорят, в старину были люди, которые могли чуять под землей воду или руду, — сказала она. — Остановится такой человек, ткнет палкой: «Копайте здесь!», отроют яму — и, пожалуйста, артезианский колодец. Ткнет: «Ройте здесь!» — и точно, в скважине обнаруживают руду.

— И вы верите в это?

Лин подумала.

— Нет, — сказала она, — не верю. Знахарство, дикость, средневековье.

Федор промолчал.

— Вы не согласны, Федя? — спросила Лин.

— Видите ли, — ответил Федор, — Земля имеет собственное магнитное поле. На границах рудных месторождений оно искажается. Почему же не представить себе человека, который улавливает эти изменения магнитного поля?

— Без помощи приборов?

— Да.

Лин усмехнулась.

— Шестое чувство! — произнесла она. — Месмеризм, разоблаченный как шарлатанство еще Французской академией наук бог знает сколько лет назад.

— К таким разоблачениям надо относиться с осторожностью, — возразил Федор. — Разве не та же Французская академия наук объявила, что камни с неба падать не могут? И на этом основании было решено, что метеориты — это вздорная выдумка!.. Так что поиски средневековых рудознатцев, возможно, когда-нибудь приобретут научную основу.

Лин и Федор упорно карабкались вверх, цепляясь за карликовые сосны и выщербленные непогодой валуны. Наконец они оба как по команде остановились, достигнув небольшой площадки, поросшей горным мхом, С одной стороны над площадкой возвышалась гора, с другой — была пропасть. Над краем пропасти навис большой валун.

Они сложили свою ношу. Лин подошла к валуну и заглянула вниз.

— Далеко мы забрались, — сказала она.

Федор подошел и встал рядом.

— Знаете, о чем я подумала? — произнесла Лин, глядя на скалы, по пояс погруженные в туман. — Горы, как люди. У каждой свой характер, свой норов. Вот эта — угрюмая… Видите, как нахмурилась? А вот та, рядом, наоборот, так и лучится добродушием. Правда?

Федор что-то ответил. Он смотрел на Лин, не очень вникая в смысл ее слов.

— Вереск! — воскликнула Лин, переведя взгляд. — Высоко забрался.

Внизу, на почти отвесном склоне, серебрился маленький одинокий кустик.

— Живучий! — сказала Лин.