Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу

– В общем, ты лишь один из моих побочных отпрысков, Рэймонд, не забывай об этом! Возможно, я и сделаю тебя своим наследником, но, что бы я ни решил, помни свое место, мой мальчик!

Прижав большой палец к столу, старик злорадно ухмыльнулся. Кровь бросилась Рэймонду в голову, по телу прокатилась судорога. Отбросив тяжелый стул в сторону, он кинулся к отцу и схватил его за горло.

– Ты дьявол! Дьявол! Я убью тебя! Убью, изверг проклятый!

Пенхаллоу схватил его за руки, стараясь отнять их от горла. Завязалась борьба, старик метался по кровати, волоча за собой сына, мертвой хваткой вцепившегося ему в шею.

Рэймонд уже почти одолел Пенхаллоу, когда дверь открылась и в комнату с криком ворвался Джимми. Навалившись на него сзади, он резко запрокинул ему голову, одновременно призывая на помощь Рубена. Руки Рэймонда чуть ослабли, и Пенхаллоу сумел освободиться. Задыхаясь и кашляя, он тяжело ворочался среди раскиданных подушек. Стол рядом с кроватью был перевернут, на полу валялись разбитые стаканы, газеты и фрукты. По ковру катился графин, оставляя за собой кроваво-красный винный след.

Рубен вбежал в комнату в тот момент, когда Рэймонду удалось сбросить с себя Джимми. Мгновенно оценив обстановку, он повис на правой руке Рэймонда.

– Хватит, успокойтесь! Не к лицу вам так бушевать в сорок-то лет! Остыньте! Что у вас произошло?

– Он хотел задушить хозяина! – сообщил Джимми, поднимаясь с пола. – Если бы не я, убил бы точно!

– Попридержи язык и достань из шкафа виски! – скомандовал Рубен, тревожно взглянув на Пенхаллоу.

Потом толкнул Рэймонда в кресло и повторил:

– Остыньте! Счастье, что вы его не убили!

Рэймонд сгорбился в кресле, сжав голову руками.

– Жаль, что не убил, – заявил он.

Видя, что ярость Рэймонда ослабевает, Рубен выхватил у Джимми виски, и они вместе уложили Пенхаллоу на подушки. Тот хрипел, но алкоголь быстро вернул его к жизни.

– Злобный пес, – произнес он. – Все мои сыновья просто головорезы, Рубен!

– Лежите спокойно, хозяин! А ты, Джимми, ступай отсюда. Ты здесь больше не нужен.

– Может, еще понадоблюсь, – возразил тот, глядя на Рэймонда.

Но Пенхаллоу махнул ему рукой, приказывая убираться. Потерев посиневшее горло, он взглянул на Рэймонда, стоявшего у камина и глядевшего на горящие поленья. Криво улыбнувшись, велел Рубену поднять стол и газеты.

– И убери осколки, пока моя собачка не порезала себе лапы! – хрипло скомандовал он. – Иди принеси совок, старый дурень! Со мной все в порядке. Только подними меня повыше.

Попытка сесть далась Пенхаллоу с большим трудом. Он запыхтел и стал вытирать со лба выступившую испарину. Рубен неохотно удалился.

Постепенно дыхание и пульс у старика пришли в норму. Однако отчаянная борьба не прошла для него бесследно. Прижав руку к груди, он пару раз судорожно сглотнул и облизнул пересохшие губы. Рэймонд молча наблюдал за ним.

– Почтительный сынок, ничего не скажешь, – наконец проговорил Пенхаллоу. – Ладно, я тебя не виню. Расстроился? Сам напросился, вот и получай! Теперь, надеюсь, мы поладим?

– Это правда? – тихо спросил Рэймонд.

– Чистая правда.

– Будь ты проклят! – с ненавистью бросил сын и, развернувшись, вышел из комнаты.

Глава 13

Первым побуждением Рэймонда было бежать куда глаза глядят, подальше от дома и любопытных взглядов его обитателей. Он был раздавлен и не знал, что делать, чувствуя себя, как человек, который, выжив после землетрясения, вдруг увидел, что дом его разрушен, и все, над чем он трудился всю жизнь, пошло прахом. Рэймонд уже собрался выйти в сад, когда его остановил Рубен:

– Если вы уже разобрались с отцом, то, может, займетесь теперь Тайдфордом. Он уже минут двадцать дожидается вас в конторе.

Рэймонд, взявшийся за железное дверное кольцо, растерянно уставился на Рубена. Сейчас он был так далек от повседневных забот, что визит арендатора не имел для него никакого значения.

– Тайдфорд? – переспросил он.

– Что на вас нашло? – сурово проговорил Рубен. – Хорошенькое дело! Теперь, если хозяин вдруг умрет, мы будем знать, чьих это рук дело.

Рэймонд провел рукой по глазам, словно хотел стереть красный туман, застилавший его взор.

– Прекрати болтать! О Тайдфорде я совсем забыл.