Шаги забвения

Это была двоюродная сестра Андрея, которая будучи родом с Воронежской области, вышла замуж за военного, и сейчас они проживали где-то под Мурманском. И эта самая Лена каждый год во время своего отпуска вместе со своими двумя сыновьями, но без мужа, уезжала к родителям в Воронежскую область, а через месяц возвращалась обратно в воинскую часть. И ехала она всегда с пересадкой в Москве. И проблема заключалась в том, что она специально брала билеты с тем расчётом, чтобы у неё был в запасе целый день. И этот самый день она проводила в семье моего мужа. Причём это был не просто скромный визит вежливости. Наоборот. Лена всегда требовала, чтобы её вместе с детьми забирали на такси с железнодорожного вокзала, а потом привозили обратно к отправлению поезда, и всё, естественно, за счёт принимающей стороны. А потом в течение целого дня её и детей кормили, поили и развлекали. И для этой цели Андрей со своим отцом брали отгулы на работе.

Причём если бы эта дама была единственной двоюродной сестрой мужа со стороны отца, я бы, может, и смогла понять подобную заботу и внимание, которое оказывалось её персоне. Но у Николая Тимофеевича было десять братьев и сестёр, а племянников и племянниц, соответственно, гораздо больше. Поэтому мне очень сложно было понять, почему этой самой Лене семья Андрея всегда оказывала такое почтение.

И я спрашивала мужа:

– Зачем Лена берёт железнодорожные билеты так, чтобы у неё пропадал целый день? Ведь можно было бы состыковать маршруты и просто пересесть с одного поезда на другой и спокойно ехать дальше, никого не обременяя!

Он отвечал мне.

– А ей тяжело долго ехать на поезде. Поэтому она и покупает билеты с тем расчётом, чтобы у неё был день отдыха.

– Но ведь у вас в Москве куча родственников! Так почему же именно вы с отцом всегда ей помогаете? Тем более в ущерб себе.

– Не знаю, – вяло отвечал муж. – Так повелось.

И пока я ещё не была замужем за Андреем, их родственные проблемы меня, естественно, не касались. Но когда мы поженились, мне тоже стало доставаться от визитов Лены Филипповой и её шалопаев.

Как-то раз я пришла с работы и увидела погром в нашей крохотной комнатушке. Всё, что можно было свалить на пол, было свалено, а всё, что можно было разбить, было разбито. Даже мои учебники валялись на полу в порванном виде. А провод городского телефона был оторван от аппарата.

– Что здесь произошло? – спросила я свекровь, потому что только она в этот момент была дома.

– Лена Филиппова приезжала, – спокойно ответила Надежда Викторовна.

– А почему в нашей комнате погром? – снова поинтересовалась я.

– Наверное, дети поиграли немного, – нимало не тушуясь, ответила свекровь.

– Немного? Да у нас в комнате ни одной целой вещи не осталось!

– Ну это же мальчишки! Чего же ты хочешь?

– Но можно было не пускать их к нам в комнату или хотя бы последить за ними, чтобы те не набедокурили!

– А где ж им, по-твоему, было играть? – принялась нападать на меня свекровь. – Я, что ли, должна была с ними возиться? Вот сама бы отпрашивалась с работы и следила бы за ними!

– Но я даже не знала, что они должны были приехать!

– А с какой это стати мы должны оповещать тебя об этом? – продолжала нападать свекровь, пытаясь выставить меня виноватой.

Дальше спорить было бесполезно, и, смахивая слёзы, которые от обиды полились из моих глаз, я стала убирать комнату и приводить в порядок учебники, по которым мне ещё предстояло не один год учиться.

А потом, когда муж показал мне фотоснимки этого визита, то я с неприятным удивлением для себя обнаружила, что Лена Филиппова весь день проходила в моём халате и тапочках. И я снова, не сдержавшись, подошла к свекрови с вопросом:

– А почему Вы дали Лене мой халат и тапочки? Ведь это же мои вещи, и без моего разрешения Вы не имели права их кому-либо давать!

– А ты хотела бы, чтобы я дала Лене свой халат? – брызжа слюной от злости, прошипела свекровь.

– Но это Ваши родственники! Не мои!

– А здесь вообще ничего твоего нет! Поняла! – заорала свекровь, прогоняя меня из комнаты.

Вот такими злоключениями был обставлен предыдущий визит Лены Филипповой в эту квартиру. И теперь она наивно надеялась снова приехать сюда, чтобы в очередной раз внести смуту и разброд в наши и без того отвратительные семейные отношения.

– Андрей на работе, – ответила я Лене Филипповой, находившейся сейчас на другом конце телефонного провода.

– Но я уже на вокзале. Я с сумками! Я с детьми! Меня нужно забрать отсюда! – стала требовать Лена.

– И Вы предлагаете мне с новорождённой дочерью на руках ехать сейчас на железнодорожный вокзал, чтобы в зубах тащить Ваши баулы себе домой? – не стесняясь в выражениях, ответила я.

– Но Вы можете с кем-нибудь оставить ребёнка или попросить кого-то приехать за мной! – продолжала настаивать Лена, чувствуя, как её традиционный долгожданный день отдыха в Москве попадает под угрозу срыва.

– И с кем Вы предлагаете мне оставить свою трёхнедельную дочь? Может быть, с соседом-наркоманом? Он сейчас как раз сидит дома, пытается прийти в себя после очередной ломки!