Шайкаци

– Ничего. Слово сумасшедших. Все мы услышали страшный удар, после чего что-то со скрежетом стало раздирать Шайкаци. Иногда грохот прекращался, а потом раздавался новый удар, и еще один, снова и снова, то ближе, то дальше. Кто-то устремился к точке сбора, кто-то, боясь, что в следующую секунду коридор разорвется под ногами, предпочел остаться в своих домах, обняв близких. Потом все стихло, кроме криков и плача, – голос его все это время звучал ровно, а глаза неотрывно наблюдали за Киром. – Когда я добрался до точки сбора в порту, люди там уже были мертвы, примороженные к стеклу, по которому они стучали, пока не стали оставлять на его поверхности куски кожи. Люди бродили по проспекту как отрешенные, названивая близким, рыдая, когда не могли с ними связаться, паникуя от вида мертвецов. Мы быстро узнали, что административные отсеки уничтожены и организовать нас некому. Многие отправились по домам. Я отправился в бар, где и встретил вскоре Ивко, – подбородок указал на космача, который обернулся к Киру и добродушно кивнул. – Он пришел со стороны медцентра. В волосах его запеклась кровь, одежда была разодрана, а на груди – несколько длинных глубоких порезов. Его точно било током: зубы стиснуты, глаза широко раскрыты. Когда я обращался к нему, он пытался улыбнуться, что делало этот облик еще более безумным… Позволишь поделиться деталями, Ивко?

– Ну конечно, Кит!

– А, впрочем, зачем это…

– Что случилось? – настоял Кир.

– Кровь моей дочери вышла сквозь тело, – Ивко с сумасшедшим выражением уставился на оторопевшего Кира. – И танцевала, отбросив плоть, как любила моя девочка. В тот день скорбь была велика, но кровь – жизнь наша и до последней капли течет по кругу. – На его лице застыла широкая улыбка, не выражавшая жизни.

Кир растеряно повернулся к Киту. Тот с сочувствием смотрел на своего товарища.

– Так я впервые узнал о том, что на Шайкаци теперь происходят очень странные вещи, – возобновилось повествование. – Избавлю тебя от подробностей нашей дальнейшей истории. Очень скоро мы убедились, что станция стала безумным местом, и разобраться в причинах этого мы так и не смогли. Что говорить о ситуации в целом, если каждая встреченная аномалия так и осталась для нас загадкой. Все, что оказалось в наших силах, это на личном опыте, иногда очень горьком, понимать примерные законы, по которым живет та территория, на которой мы обитаем. Чтобы знать, в какой ресторан можно зайти, не боясь стать ужином местных завсегдатаев; куда можно сходить в туалет, не свалившись через минуту от жуткой болезни; в какой поворот шагнуть, чтобы не увидеть собственную спину. Ну и в конце концов, чтобы более или менее безопасно добывать шкуры и мясо филинов, – Кит криво усмехнулся достижениям выживших и широким жестом призвал: – Твои вопросы!

– Здесь-то безопасно? – спросил Кир, недоверчиво глянув на потухшие лампы.

– А почему, ты думаешь, мы живем здесь? – зыркнул на него угрюмый.

– Но-но, Рейко, – забеспокоился Ивко, что они обидят гостя. – Это все-таки уже третья наша стоянка, – он повернулся к Киру. – В первых двух горел свет, а воздух лился чистый и теплый, даруя уют и покой. Но одно место превращало людей в чудовищ, а второе призывало злые сны, от которых болела голова. К тому моменту мы уже приметили этот зал, где всегда все было тихо, а вокруг – мирно. Бывает, аномалии ждут очень долго, чтобы поймать тебя, но здесь, кажется, действительно безопасно.

– На проспекте возле порта тоже все тихо.

– Умник… – буркнула мрачная половина этого маленького племени.

– Рейко, прекрати задираться! – сердито потребовал Ивко. – Это наш гость, и к тому же он впервые на Шайкаци! Мы должны представить нашу станцию в добром свете!

Кир на этих словах вспомнил об ударе древком и поморщился, отчего почувствовал боль во лбу.

– Извини за тот удар, – смущенно улыбнулся Ивко. – Ты повел себя немного опасно.

– Решил соответствовать вашей станции.

– Это к вопросу о тихом проспекте, – вступил Кит, вновь уткнувшийся в книгу.

– Ну, проспект действительно выглядел тихо…

Кит со вздохом отложил чтиво.

– Если я верно представил твой путь от аварийного шлюза, то ты должен был умереть по крайней мере пять раз, хотя сейчас наверняка даже не представляешь, где именно.

– Филин… – начал считать Кир.

– Филин был наименьшей твоей проблемой, – покачал головой Кит. – Филин – вообще не хищник. Ты мог бы и сам это предположить по их слабой челюсти.

– Я бы наверняка так и сделал, – с раздражением отозвался Кир, – если бы эта очаровательная корова не гналась за мной, размахивая лезвиями на руках… крыльях.

– Руках, – подсказал Ивко. – Просто они очень территориальные, и если повести себя необдуманно на их земле, атакуют немедленно. Правда, в период токования нападать они могут и безо всякого повода. Гормоны гонят их сражаться за самочек.

– Абсолютно уверен, что я не претендовал ни на одну из их самок, – заверил Кир.