Шакал (ЛП)

Совсем нелогично. С другой стороны, по крайней мере, никто не стрелял в нее в этой сверхтемной, очень тесной дыре.

Хотя, когда они дойдут до конца, все может измениться.

Мягкое свечение означало выход из трещины в скале, и когда Никс достигла границы, рука Шака на ее плече замедлила их движение. Некоторое время они ждали. Она вдохнула запах Улья, но поняла, что он почему-то стал слабее. Было тихо. Может, после драки приятелей Шака всех разогнали?

Скорее всего, прогремела тревога, учитывая, сколько тел они оставили в помещениях Надзирателя. Картинка словно из видеоигры.

— Я ничего не слышу, — прошептала она. — Это не опасно?

— Держи пистолет наготове, но спрячь.

Поскольку Никс шла впереди, она должна была выйти первой, и, если подумать, возможно, ей следовало пропустить Шака вперед. Но поздно. Поздно меняться местами.

Повернув голову, она хотела посмотреть на него, просто чтобы набраться сил. Однако было слишком темно.

— Я в порядке, — мягко сказала она. — Просто чтобы ты знал.

— Ты в состоянии шока.

— Я не…

— Конечно, да.

— Не надо говорить мне в каком…

Они замолчали одновременно. И ей пришлось улыбнуться, хотя и ненадолго.

— При других обстоятельствах, — сказала Никс, — я действительно могла бы влюбиться в тебя.

Она не ждала от него ответа. Но затем его голос, такой хриплый и низкий, пробился к ней сквозь тьму.

— При других обстоятельствах я бы влюбился в тебя еще сильнее. И я ни на секунду не пожалел о смятении в моем сердце.

Закрыв глаза, Никс почувствовала боль, пронзившую центр ее груди и не имевшую ничего общего с пулевым ранением. К черту эту чушь о том, что лучше-любить-и-потерять-чем-никогда-не-любить-вообще. Она бы предпочла никогда не встречать Шака.

Теперь ей придется жить с осознанием того, что у нее никогда не будет.

Если конечно, она выберется из этой тюрьмы живой.

Наклонившись вперед, она окинула взглядом Улей.

— Он совершенно пустой. Это нормально?

— Нет. Абсолютно нет.

— Что будем делать?

— Мы не можем оставаться здесь и не можем пойти назад. Нам нужно вернуться в скрытый проход. Иди налево и двигайся быстро, но не беги. Просто иди так, будто знаешь, куда направляешься.

Глубоко вздохнув, Никс произнесла короткую молитву и выскользнула из расщелины, не оглянувшись. Она держалась близко к стене Улья, так близко, что ее раненое плечо ударялось о камень, каждый удар заставляя ее стиснуть зубы. Голова вниз. Глаза опущены. Плечо по стене. Голова вниз. Глаза опущены. Плечо по…

Шак рванул вперед, и она почувствовала облегчение. За его огромным телом она чувствовала себя в большей безопасности, пока не осознала, что у нее в руке пистолет. Она под накидкой переложила оружие в руку со стороны стены. Последнее, что ей было нужно, — это чтобы отблеск металла все испортил.

Только когда они вернулись в главный туннель, широкий, заполненный заключенными, она осознала, что они покинули Улей. Она этого даже не заметила. Где был этот поворот… поворот… который выведет их обратно в укромное место. К водопаду. К купели.

Она стремилась в то замкнутое пространство, как будто оно было родом из ее детства, местом, которое она посещала много раз, анклавом защиты от любых бурь за пределами семейного дома.

Это все эмоции. Они не имели физического воплощения, если вдруг вам захочется потрогать или подержать их в ладони, но все же они были материальными, учитывая их способность к великим изменениям. Конечно, если бы у чувств были руки, способные строить, красить, декорировать, они могли бы превратить пещеру посреди тюрьмы в дом мечты.

Именно об этом она думала, когда Шак дернул ее за рукав, заводя за угол и останавливая. Пока он проверял, нет ли за ними погони, Никс изучала мужчину. Его челюсть все еще была в крови охранника, которого он едва не съел, а пряди его длинных темных волос выбились из косы. Свежая красная кровь запачкала его тунику в нескольких местах, и каждый раз, когда она дышала через нос, Никс улавливала собственный запах. Тем временем Шак тяжело дышал, его лицо пылало, но он был собран. Его взгляд оставался острым и решительным. Как и его движения, когда он обнял ее и хлопнул рукой по стене.

Когда скрытая панель отодвинулась, Никс почти бросилась в защищенный проход. И расслабилась, только когда они оказались заперты в безопасности.

Свечи вспыхнули на уровне земли. Но Никс знала, куда идти.

Она снова шла впереди… не то, чтобы направление было выбрано целенаправленно… и когда шум льющейся воды и запах чистого воздуха достигли ее чувств, она задрожала.

Её ноги подкосились, когда она завернула за последний поворот и увидела купель.

Шак поддержал ее. Впрочем, как и всегда.

Когда он усадил ее на один из гладких камней, она поддалась жадной хватке гравитации и уставилась в глянцевый потолок. Их движения потревожили пламя на головках фитилей вокруг, и она наблюдала, как тени танцуют на грубом каменном потолке.

Боже, у нее болела спина… нет, погодите. Она лежала на рюкзаке.