Шакалота. Дилогия

— Играют все, — произносит уверенно, когда музыка стихает, и кто-то со сцены объявляет, что музыканты уходят на перерыв. — Да, Лиза?

Не знаю, о чём они говорят и что это за игра такая, но…

— Не угадал. Я не играю. Я вообще ухожу!

— Стооой, — и вновь этот придурок Оскар останавливает! Хватает за запястье и усаживает на место. — Ты чего злюка такая? Фу такой быть… Мы к тебе вон как приветливо, а ты… — Цокает. — Ой, как некрасиво.

— Отцепись от меня, — свирепо смотрю в эту наглую, похабную физиономию, а у самой слёзы на глаза наворачиваются.

— Я тебя и не трогаю, пупсик, — Оскар демонстрирует пустые ладони. — Максимке спасибо скажи, ага. Это он тебя ко мне в ручки толкать любит. — Многозначительно играет бровями и вновь подмигивает.

Так это был он?..

— Макс меня на стол затащил? — спрашиваю у Оскара.

— Ого! Сама сообразила?

— Зачем?! — смотрю то на Оскара, то на пофигиста напротив.

— Зачем? — фыркает Оскар. — Психоустойчивость твою проверял. Но если чё я не при делах, пупсик, — расслабленно улыбается, делает новый глоток пива и смачно отрыгается. — Да фигня всё. Сиськи ты так и не показала. Такая стесняшка у меня… Аж неловко рядом с тобой как-то.

— Крути! — кричит кто-то, и всё что я делаю следующие несколько секунд, это смотрю, как пустая бутылка от пива вращается на столике, сбавляет скорость и останавливается, указывая горлышком на ту самую загорелую блондинку, которая кажется удивительно довольной такому результату.

— Я расскажу тебе правила, солнышко, — язык Оскара уже вовсю заплетается от выпитого, а взгляд Макса по-прежнему загоняет сверло мне в череп, что так и хочется закричать во всё горло, чтобы прекратил уничтожать меня взглядом, которого я не заслужила!

— Я знаю правила этой игры, — отодвигаюсь от Оскара подальше. — И я не играю. Ясно?!

— «Дамы, будьте так любезны, заткнитесь»… — Оскар пародирует Джека Воробья и в одиночку смеётся со своего остроумия.

— Я выбираю поцелуй! — озвучивает блондинка и тянется к парню, который «запускал» бутылку.

— Ты можешь отказаться, — Оскар, видимо, сам с собой разговаривать любит, потому что мне совершенно не интересно. — Отказываешься сосаться — пьёшь стопку водки. Тот, кто отказывается сосаться с тобой — пьёт штрафную, а ты запускаешь «карусельку» заново, пока ваши желания не совпадут. Вопросы?

В голове не укладывается с какими психами, помешанными на всякого рода играх, я провожу эту ночь!

— Мне нравится твой цвет волос, пупсик, — умилённо улыбается Оскар. — Ты похожа на мандаринку. Ням!

Следующие два раза бутылка указывает на незнакомых мне парней, которые осушают по стопке, чтобы не целоваться друг с другом, а затем горлышко с удивительным упрямством трижды останавливается на Максе, который, не задумываясь, отправляет в рот три штрафных порции, даже несмотря на то, что поцелуй мог случиться с его девушкой. Но даже Вероника никак не реагирует на его действия.

— Так предсказуем, — фыркает Оскар, глядя на Яроцкого. — Каждый раз одно и тоже. Боже, как скучно. Даже со мной целоваться не хочет, прикинь, мандаринка?

Не реагирую. Как заворожённая смотрю на бутылку в руках Макса, как обхватывает её пальцами, как раскручивает, как она волчком вращается, замедляет ход, останавливается, а горлышко… смотрит на меня. Как и десятки пар глаз людей за столом. Как Вероника, взгляд которой почему-то кажется заинтригованным. Как Яроцкий, взгляд которого не говорит ничего.

— Охо-хо, — веселятся Оскар и парочка других ребят. — Не обольщайся, солнышко, просто выпей это и поехали дальше, — протягивает мне стопку. Принимаю и ставлю обратно на стол.

Веселье нарастает, пока я не свожу глаз с Яроцкого и думаю над тем, как в девятом классе мечтала, чтобы губы именно этого парня стали первыми, которые коснулись моих. А теперь… ни за что на свете этот монстр не станет тем, с кем состоится мой первый поцелуй!

— Макс, пей свою штрафную и поехали уже дальше! — кричит кто-то. Но Макс не двигается — ждёт, пока я скажу хоть слово.

— Он всё равно не станет с тобой сосаться, мандаринка. Просто выпей.

— Она ещё не сделала выбор! — звучит голос Вероники. — А Макс не сказал ей «нет».

И будто током прошибает!

Да что не так с этой Светлаковой?!

Что не так со всеми ими?!

— Сказала же: не играю! — Хватит! Оскар оказывается достаточно пьяным и плохо скоординированным, чтобы и в этот раз успеть остановить меня.

Выбегаю из vip-зоны и, не оборачиваясь, пробиваю себе дорогу к выходу.

«Какая же ты тупоголовая овца, Лиза!» — ругаю себя. Тянусь к карману с телефоном, чтобы вызвать такси, но чья-то ладонь перехватывает за запястье, резко тянет назад и вынуждает остановиться в самом центре танцпола.

Практически обрушиваю на Оскара ведро заготовленных словесных помоев, но вовремя понимаю, что передо мной вовсе не Оскар. Яроцкий держит меня за руку, прижимает к себе и не сводит пугающе пристального взгляда с лица.

— Отвали!

Не отпускает. И вдруг протягивает мне хорошо знакомую открытку, держа её двумя пальцами.

— Ты не можешь сбежать, Лиза, — наклонившись, говорит на ухо, и я чувствую от него запах алкоголя. — Это — твоё второе задание.

— Что…