Шакалы

В мае в Москве стало неожиданно по-летнему жарко. Гуров, который жару терпеть не мог, стал чаще сидеть в прохладном кабинете, находил для себя отговорки, не ездил в город, а когда выбирался, просил Станислава подвезти, словно не имел своей машины или не умел водить.

Отношения с Батулиным складывались трудно. Гуров давить не хотел, а майор изображал непонимание, держался ровно, спокойно, но информацию о Фокине выдавал по капле. Сыщик был терпелив, каждую каплю рассматривал под микроскопом и к концу апреля уже имел достаточно хорошее представление о подполковнике. О его характере, привычках, частично даже о намерениях. Чем больше Гуров узнавал, тем больше убеждался, объект выбран верно, сегодня скромный подполковник мощнее министров, помощников и генералов. Сыщику стало ясно, Фокин готовит заговор, но кто, кроме Батулина, который был не шестеркой, но и картой явно не козырной, помогает Фокину, входит в его команду, каковы цели подполковника, Гуров определить не мог.

Фокин сблизился с Николаем Алентовым, через него познакомился и часто встречался с кандидатом в Президенты Евлампием Дубовым, который согласно различным социологическим опросам неуклонно набирал очки, но так безнадежно отставал от двух лидеров, что говорить о Дубове как претенденте на президентское кресло было несерьезно.

Гуров изредка бывал у Горстковых, которые неизменно принимали его радостно, искренне, радушно. Юлия звонила часто, а две недели назад неожиданно прилетела в сопровождении двух каких-то парней-близняшек, в которых Горстков по описанию Гурова без труда узнал бойцов Льва Бунича.

Выглядела Юлия великолепно, ровный неяркий загар, глаза ясные, движения легкие и четкие. Но мать с отцом почувствовали, что дочка отдалилась, смотрит на них как на чужих, а на свой дом — как на гостиничный номер, в котором переночевала, пора и честь знать.

Но отец с матерью были так довольны ее внешним видом, здоровьем, что на остальное внимания особо не обращали. Когда они начали уговаривать ее повременить с отъездом, Юлия твердо сказала:

— Доктор отпустил меня на двое суток, учитывая дорогу и разницу во времени, так успеваю только-только. Да и душно у вас, я живу в тайге, неподалеку от моего бунгала медведица с двумя медвежатами обосновалась, наверное, скучает.

— Дочка, да что же ты там делаешь в тайге целыми днями? Так и с ума сойти можно!

— Это здесь с ума сойти можно, в тайге нельзя, там интересно. Я готовлюсь в институт, осенью буду поступать, но не здесь, там, позже посмотрим, может, переведусь.

Гуров, выслушав рассказ Горстковых, усмехнувшись, сказал:

— Значит, Москву посетили Левый и Правый. Они вам понравились?

— Очень! — Нина Дмитриевна даже всплеснула руками, а хозяин сдержанно улыбнулся. — Хорошие мальчики, только слишком молчаливые, словно немые.

— Мальчики, — хмыкнул Гуров. — Они работают телохранителями, но вообще-то профессиональные бойцы. Очень профессиональные, я таких больше и не знаю, а я в силу своей профессии перевидал этой публики более чем достаточно.

Хозяйка ахнула, а Горстков нахмурился и сказал:

— Лев Иванович, а ваша работа продвигается или застряла?

— Именно продвигается, но так медленно, на глаз и не определишь. Я встретился с очень умным, осторожным, крайне опасным человеком. Уверяю, ваши деньги расходуются аккуратно и не зря.

— Деньги! — Горстков махнул рукой. — Самая дешевая вещь в мире. Он опасен для кого? Для меня, семьи или политиков?

— Я бьюсь над данным вопросом, точного ответа пока не имею. Убежден, что в ближайшее время ответ получу, тогда мы с вами, Юрий Карлович, встретимся, решим, как вести себя дальше. Мне одному данный человек не по зубам.

— Вам не по зубам? Ну-ну, подождем, может, вдвоем мы его одолеем.

— Будем надеяться. — Гуров раскланялся и ушел.

Глава 9

Оперативники Гурова занимались нудной, довольно безнадежной работой. Они следили за Фокиным. Возможно, и был бы какой-то результат, если бы не категорический приказ Гурова.

— Ребята, представьте, что вы ведете наблюдение за мной. Одно неосторожное движение — вся работа насмарку. Если он резко перестроился, сделал резкий поворот, бросайте его немедля, начинайте с исходных позиций, машины менять ежедневно.

В условиях Москвы, движения на улицах, учитывая приказания Гурова, оперативники могли удержаться за Фокиным не более тридцати минут в сутки. Они знали, где он живет, где работает, в каких ресторанах предпочитает обедать, и “брали” его под наблюдение из этих мест. Но вскоре вынужденно “бросали”, так как Фокин проверялся автоматически, не гадая, есть за ним наблюдение или нет.

— Он все равно попадется, — повторял Гуров. — У него должны быть конспиративные встречи, однажды он будет торопиться и приведет вас к цели.

Ребята устало и безнадежно кивали, продолжали работать и неожиданно — такие вещи всегда происходят неожиданно — вышли на подмосковный госпиталь. Здесь Фокину делать было абсолютно нечего. Но когда назавтра оперативники не следили за Фокиным, а ждали его у ворот госпиталя, подполковник вновь объявился.