Шакалы

— Ловят, приятель, бабочек, а преступников задерживают.

— А коли мы его сами возьмем...

— Стоп-стоп! — перебил Гуров. — Я к вам не лезу печную трубу класть. А от моей работы беда случится небольшая — печка не будет гореть либо дым не на улицу, а в дом потянет. Разломал, переложил, и всех делов. А вы на моем месте угробитесь, детей сиротами оставите. Приказ. Все служили и знаете, приказ обсуждению не подлежит. Увидели неладное либо пахнет нехорошо — дорогу перешел, стакан кваса выпил, у нас всегда имеется. Ну и хватит о кладбище. Чем там, на первенстве Европы по футболу, светит нам или как?

— Нам всегда светит, только в нужный момент фонарь гаснет, — сказал кто-то, и все рассмеялись.

* * *

Некоронованный генсек КПРФ Иван Иванович Корзинкин не очень внешне соответствовал своему популярному имени-отчеству и довольно пошлой фамилии. Лицо действительно простое, русское, чуть курносое, скуластый, блондинистый, а вот одет он был вполне цивилизованно, и от сверкающих ботинок до галстука под белоснежной рубашкой на генсеке ни одной совковой вещи не проглядывало.

На служебном столе компьютер и факс, другое дело, умел он ими пользоваться или нет. Усаживаясь в кресло напротив, Фокин сразу отметил, что руки у хозяина ухоженные и вчера лопату не держали.

— Здравствуйте, Семен Петрович, рад познакомиться, — сказал хозяин, но из-за стола не вышел и руки не протянул.

— Здравствуйте, Иван Иванович, — ответил Фокин, — у меня разговор к вам серьезный, лучше, если вы свою телефонную артиллерию переключите на секретаря.

Хозяин не шелохнулся, сухо произнес:

— Я вас слушаю.

— Зря вы так. Пока ваш лидер не Президент, на сегодняшний момент вами детей пугают, а шансы ваши, прямо скажем, так себе. Честно, нечестно, но Борис вас придавил. Вот с Чечней замирится, и вы со сцены уйдете.

— Мне говорили, что вы человек серьезный, а что наглый, утаили, — спокойно ответил Корзинкин, но руки его выдали, начали без надобности листать лежавшие на столе бумаги.

— В России человек коли честный, прямой, неприятное говорит, то сразу наглый.

— Честный, прямой, наверное, вы еще что-то собираетесь сказать?

— Ваши телефоны не прослушиваются? Не знаете? Вы их отключите от греха, — Фокин поднялся, достал из кармана сканер, прибор для обнаружения скрытых микрофонов, прошелся по кабинету, задержался у телефонных аппаратов.

— Хорошо, — вздохнул он, — если нас слушают, вы, Иван Иванович, пострадаете значительно больше, чем я, персона скромная.

Хозяин взглянул на Фокина, и вся галстучно-рубашечная оболочка с Корзинкина слетела. На подполковника смотрел умный и хитрый мужик, вчерашний партаппаратчик среднего звена, человек, никому и никогда не верящий, постоянно ищущий собственную выгоду. Он вышел из-за стола, сказал:

— Голова разболелась, пройдемся по воздуху.

Неподалеку был небольшой парк. Они сели на скамейку. Партайгеноссе неожиданно достал из кармана кусок хлеба, стал кормить голубей.

— Вы не выиграете выборы, сегодня это понятно умным, через две недели станет ясно последнему дураку, который всегда голосует за сильнейшего, — сказал Фокин. — Проиграв в июне, вы проиграете навсегда, через некоторое время последние сумасшедшие умрут. Вы станете маленькой кликой оппозиции, будете смешить народ, хотя вас просто перестанут слушать, как перестали ходить на партсобрания и в Мавзолей. Сейчас перед вами последний вагон уходящего поезда, а я тот человек, который протягивает вам руку и говорит: “Садитесь и рулите”.

— Пока вы нам ничего не протягиваете, а говорите о наших похоронах, — возразил Корзинкин, под натиском Фокина партийный босс потерял уверенность, голос его звучал совсем не так, как в роскошном кабинете.

— Допустим, по некоторым причинам нынешний Президент снимет свою кандидатуру и не будет участвовать в выборах.

— Полная чушь!

— Я сказал — допустим. В такой ситуации вы придете к власти?

— Если Марс не столкнется с Землей.

— Прекрасно. Если вы придете к власти, вам придется восстановить КГБ. Выборы выборами, но опираться на кого-то необходимо.

— Наверное, восстановим, я так далеко не заглядывал.

— Но для того чтобы восстановить КГБ, не надо смотреть далеко, достаточно видеть, куда ногу ставишь, чтобы не сломать себе шею при первом шаге.

— Ваша фантазия неудержима. Хорошо, я восстановлю КГБ.

— Тем более что это очень просто, достаточно громко свистнуть и крикнуть: “Все по местам”. Короче, если вы приходите к власти, я хочу быть председателем КГБ.

— У тебя губа не дура, — не сдержался Корзинкин, а опомнившись, лишь тихо рассмеялся. — Не будем делить шкуру неубитого медведя, я тебе дарю медведя живьем.