Шакарим

Взгляни, не видишь ты узор на камне?
Кто сотворил во мгле рисунок давний?
Завянут травы — сохранятся корни.
Все ценно в мире, как язык преданий.

Бывают души слабые и сильные,

Одни — пусты, а есть зерном обильны.
И все они растут, стремятся к жизни,
Хотя на вкус бывают препротивны.

В представлении поэта о душе человека содержится квинтэссенция шакаримовской эстетики: «лучшая душа — у человека». Посредством ее он должен входить в общение не с жизнью тела, что порождает страсти («оно темным-темно», по Заратуштре), а со светом Бога. Для этого необходимо проявить волю. Следовательно, душа связана с волей.

А лучшая душа — у человека.
Пред ним сияют все соблазны века,
Ему сама Вселенная дарует
Гармонию, порядок и опеку.

Любить иль не любить имеешь право,

Используй разум и желанье здраво.
Создал тебя Творец для испытаний,
Он за тобою наблюдает величаво…

Нам только кажется, что Шакарим пишет не о нас. Мы убеждаем себя, что ищем в его стихах наслаждение, потому что оно действительно есть. Мы неизменно испытываем радость, перекатывая на языке литые рифмованные строки, ощущая их подлинное очарование. Без очарования — скрытого или явного — стихи никто читать не будет. Но вот уже мы невольно втягиваемся в мир его образов, входим в отапливаемый дом, подбрасываем вместе с ним дрова в топку печи. И читаем вслух стихи. Настоящие стихи всегда хочется читать вслух. Хорошее стихотворение просится, чтобы его прочитали громко, на весь белый свет. Казахский язык помнит, что словесное искусство было устным творчеством, которое лишь в XX веке перешло в ограниченное пространство печатных форм. Но стихи Шакарима, как настоящую поэзию, всегда хочется слушать:

Жизнь имеет. три этапа в наши дни,
Старость с детством, меж собой они сродни.
Средний возраст — время поисков, расцвета…
Что ж ты мечешься? — храни свои огни.

Понапрасну время жизни не теряй,

Понапрасну в спор никчемный не вступай,
Пожалеешь, свое время упустив,
Имя доброе свое не продавай.

Жизнь растет из детства, средний возраст — суть.

Если к старости нам не на что взглянуть,
Значит, жизнь твоя полна пустых похвал,
В три куплета твоя жизнь, не обессудь.

(Перевод Бахытжана Канапьянова)

Такие уверенные стихи победоносно обозначали, словно бессмертное войско, высочайший творческий потенциал автора. Они быстро распространялись в обществе в рукописном виде, становились достоянием широкого круга лиц. Поэтому неудивительно, что Шакарим пользовался уважением в обществе.

Например, осенью 1902 года в городе Туркестане на юге Казахстана проводилось большое торжество, в числе приглашенных был и Шакарим. Формально торжество было устроено уважаемым аксакалом Больтаем Кажимуратулы (1819–1907) из рода Конырат Среднего жуза в честь окончания медресе «Аминхан» в Хиве его младшим сыном.

Задумав обсудить в широком кругу насущные проблемы развития казахского общества, включая вопросы укрепления исламской веры, почтенный Больтай пригласил казахов всех трех жузов, а также гостей из Ташкента, Ферганы, Бухары, Каракалпакии, Туркмении, Китая и Монголии. В списке гостей были, к примеру, Алихан Букейханов, Ахмет Байтурсынов, Жусипбек Аймауытов, Шахкарим Кудайбердыулы (так он значился в списке). По некоторым сведениям, в мероприятии приняло участие до трех тысяч человек. Однако, склонный по нагуре к уединению, Шакарим, по всей видимости, на встречу так и не поехал.

Книжный мир географического братства

Известностью Шакарима можно объяснить и принятие его в 1903 году в члены Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Императорского русского географического общества. Это, несомненно, значительное событие в биографии поэта.

Русское географическое общество было основано в 1845 году в Санкт-Петербурге инициативной группой во главе со славным мореплавателем адмиралом Федором Литке. Главной задачей общества был сбор достоверных географических сведений. Географическое общество должно было стать механизмом, способным координировать и направлять в нужное русло исследовательский потенциал империи.