Шахерезада. Тысяча и одно воспоминание

Милая Танечка!

Почему Вы мне не пишете? Разлюбили? Я не пишу, потому что вот уже два месяца справляю исправно каждый приступ магнитных бурь. У нас они сопровождаются грозами и ливнями, почти ежедневно. Всё это почти у всех рождает всякие гнусные вещи, в особенности у пожилых людей, но у молодых также. У них идет кровь из носа, у большинства внезапные приступы непреодолимой слабости и головокружения. У меня ужаснейшие спазмы сосудов мозга и головокружения до полуобморочного состояния. «Скорая помощь», уколы и прочее. Я не могу писать ни строчки, и книга об Алексее Федоровиче не двигается с места, теперь уже не по моей вине. Я терзаюсь, нервничаю и чувствую себя несчастной. Только Гопи радуется ветрам и дождям.

Седьмого мы с Борей встречали Троицу – такой любимый праздник. Он накануне привез очень много мяты, нарванной у какого-то ручья, и полы в маленьком домике усыпаны мятой, которая дивно пахнет до сих пор. При жизни Алексея Федоровича Боря обычно приезжал после полуночи, когда Алексей Федорович спал. Мы тихо украшали стены и потолок свежими ветками и пучками мяты. Так что когда Алексей Федорович вставал – Троицын день встречал его во всем благоухании.

Сад, который отродясь не видел столько влаги, растет необычайно пышно, и каждый листочек омыт до зеркального блеска. Розы в этом году небывало обильны и прекрасны.

К Первому мая ко мне приезжали погостить мой брат с женой. Они рассказали о том, как у них во Фрязино вымерз весь сад. Я подумала, что, наверное, и Ваши дивные яблони также погибли.

Напишите мне, наконец. Не равняйтесь на меня. Как будете проводить лето? Передайте Эле[152], что я ее жду. Если сможете, пришлите мне с ней побольше югославской приправы, если будет – минтаевой икры и пару домашних туфель 38-го (не больше) размера. Я с ней обратно пришлю денежки.

У нас дождями смыло во время цветения все фрукты. Единственно, чего много, – это винограда. Вымолите у Надежды Ивановны мне прощенье за мое молчание. Надеюсь, она поймет и извинит. Самый теплый ей привет и пожелания здоровья, которого, увы, так сейчас не хватает. Будьте и Вы, милая, здоровы и бодры.

Привет мужу. Пишите.

Целую –

Галина Лонгиновна

[Я писала ей о том, что нового видела и слышала в Москве, о литературных публикациях последнего времени, которые интересовали нас обеих. Вот отрывок из моего письма к ней. – Примеч. Т. Кузнецовой.]

Татьяна Кузнецова – Галине Козловской

Июнь 1987

<…> Напишу Вам немного о литературных новостях.