Шахиншаху шах

Генерал Иван Карлович Шпигель, можно сказать, зол был. Обижен так точно. Готовишься к войне, ночи не спешишь… Жену с детьми бросил в Козеле, а ту полный… Нет не матершинных слов, чтобы это описать. В Шверине не пришлось воевать, и тут проклятые пруссаки не дали. После того как взорвался фургон с порохом на мосту, и уничтожил и мост, и больше сотню пехотинцев с кавалеристами, а ещё разметал одну из двух артиллерийских рот, эти гадёныши, мать их… da soll doch gleich ein Donnerwetter dreinfahren. Разрази их гром. И прочие шайзы и свинячьи собаки. Гады эти бросились бежать, побросав и вторую роту артиллерийскую вместе с лошадьми и почти весь обоз. Даже раненого командира своего — оберста фон Триера бросили в придорожную канаву. По крайней мере, там его преображенцы, преодолевшую на лошадях речушку, нашли. Стоит ординарец его и слёзы на кулак наматывает с соплями, а рядом возле дороги раненый в ногу щепкой лежит полковник и кровью истекает. Хорошо, преображенцев учат оказывать первую медицинскую помощь. Ногу перетянули, сняв с полковника и штаны и ремень, занозину эту, размером с два пальца, вытащили. Она там, по всему, сосуд какой-то разорвала. Все вокруг в кровищи. Перевязали, напоили и дождались санитара. Тот ничего переделывать не стал, только дал оберсту фляжку с отваром ивовой коры и велел выпить всю.

Майор Бабичев решил с сотней конных преображенцев немцев проводить. Ехал сзади в пределах видимости и постреливал из пистолей. Нет, не убить кого вознамерясь, а так, чтобы скорости пруссаки не снижали. Начали драпать — продолжайте. Так с обеда до самого вечера и гнали, а когда уже сумерки почти начались, немцы решили бросить убегать от проклятых русских и как кинутся им навстречу… сдаваться. Не все, но полк точно. Они и раньше, чтобы полегче драпать было, бросали мушкеты и пищали, а тут побросали уже все и пошли навстречу лейб-гвардейцам с поднятыми руками.

Князь на такой поворот не рассчитывал. У него всего сотня человек, а тут пруссаков больше тысячи голов. Пришлось организовывать им лагерь. А после того, как стемнело, совсем смешно стало. Немцы потянулись к лесу небольшими группками, пытаясь сбежать. Дебилы! Сами сдались, сами теперь бегут. Утром выяснилось, что утекло лесами человек триста — четыреста, почти треть, но больше тысячи осталось и теперь их кормить надо. Хорошо хоть рядом речка небольшая протекала, возможно та же самая, мост через которую он взорвал. Напоили пленных и погнали назад к Шверину, по дороге в несколько реквизированных у местных крестьян телег собирая разбросанное вдоль дороги оружие. Так-то не много его. Явно пахари вышли посмотреть на дорогу, чего тут делается и сколько смогли унести ружей — прибрали. Ну, а так как валялось пару тысяч ружей, то все не смогли унести.

К обеду народ пленный роптать начал. Кушать хотят. Будто гвардейцы не хотят, они тоже ровно сутки водой из речек питаются, да небольшим НЗ из пяти галет. По дороге, метрах в пятиста от моста, на счастье, своих встретили. Генерал Шпигель отправил преображенцев искать командира. Майор их назад отправил с указанием готовить обед для полутора тысяч человек, а срочно отправить сюда несколько подвод с сухарями и галетами. Зря, наверное. Прибыло две телеги и прусаки узнав, что в них сухари из НЗ Дикий дивизии как ломанулись все, норовя перым к кормушке поспеть. Драку устроили с мордобоем, членовредительством и несколькими десятками раненых. У офицеров шпаги же не отобрали. Те ими и воспользовались, пытаясь себе путь к сухарям проложить. Пришлось гвардейцам и прикладами поработать и даже в воздух пострелять. Не сильно помогло. Помогло то, что сухарей было не лишку. Кончились сухари — кончилась и потасовка.

Князь Бабичев с огромной радостью спихнул пленных на Ивана Карловича Шпигеля. Генерал же, командующий их дивизией, вот пусть и занимается пленными. А сам перекусил немного, от усталости кусок в горло не лез и повалился в раскинутую для него палатку спать. Неправильная война. Пострелять толком не дали. Всего и выпустил пять пуль за неё.

Утром полегче уже было. Майор поел каши с кониной и пошёл в раскинутый у взорванного моста штаб.

— Иван Иванович, что с пленными-то решили? — увидев завтракающего яишенкой из десятка яиц барона подсел к нему за раскладной столик князь.

— Тут интересную штуку предложил Иван Карлович…

— Выпить есть что? — осмотрев пустой стол полюбопытствовал князь.

— Не, откуда. Так вод, Ваша Светлость, интересный план генерал предложил. Как и от пленных избавиться и пруссакам отомстить за нападение, не по-детски, как герцог Бирон выражается.

— Слушаю. — Бабичев завернулся поплотнее в епанчу, ветер сырой и холодный.

— Проводить их к границе с Бранденбургом почти без еды, так сухариками балуя изредка, за два дня доберёмся. Подвести к границе и турнуть всех. Даже некоторым тесаки отдать.

— Не понял? Оружие отдать?

— Ну, да. Мне план нравится. Что будут делать солдатики голодные?