Шахматист (СИ)

— Пассковский Михаил Алексеевич, — не понимал смысла вопроса я.

— Хорошо. Скажите мне, Миша, как меня зовут? Вы знаете людей, которые к вам пришли?

Он указал рукой на посетителей.

— Да. Это мои коллеги. Но вашего имени я не запомнил, простите, — без промедления сказал я.

— Ничего страшного. Вы можете назвать мне их имена? — улыбнулся мужчина.

— Лера. Макс. Сергеич. Сергей Сергеич, — поправил себя я.

Врач обернулся на моих друзей и взглядом уточнил, всё ли верно. Макс кивнул в ответ.

— Отлично. Что вы помните из последних событий? — продолжил доктор.

— Помню кафе… Салат. Потом ушли оттуда. Участок… Я попил воды, — я задумался и напряг всё своё сознание. — Машина. Чёрная фигура вдалеке. Сергеич автомобиль завёл… Почему-то подъезд. Чемодан. Серый такой… Ай! — вскрикнул я, снова ощутив ту боль.

Я скорчился и коснулся головы.

— Удар, — пояснил я.

— Тише, тише, не напрягайтесь, — выставив раскрытую ладонь, произнёс врач. — Что-то ещё? —

— Мужчина… Неизвестный. Потом Сергеич… Кровь. Много крови. Скорая. Пистолет, — вспоминал я. — Вроде бы всё.

— Вы очень даже хорошо сохранили память. Есть какое-нибудь нарушение последовательности действий? — обратился он к Сергеичу.

— Нет, — подтвердил мои слова тот.

— Вы приходили в себя несколько раз? Верно? — продолжал врач.

— Да, проговорил я.

— Хорошо. Вялость в теле присутствует? Попробуйте сжать кулак как можно сильнее, — попросил он.

Я надавил со всей силы, пытаясь сомкнуть пальцы, но они лишь плавно приняли положение кулака.

— Так. Неплохо, — похвалил доктор

— Пить очень хочется, — облизнув губы, сказал я.

— Возьмите, — он протянул мне стакан воды.

Я жадно глотал воду, задыхаясь.

— Простите, но больше одного стакана дать не могу, жажда обманчива. Нам необходимо проверить, есть ли у вас нарушения координации. Вы могли бы слегка приподняться? — учтиво попросил медик.

— Думаю, смогу.

Я опёрся на локти и с трудом переместил своё тело, облокотившись на койку. Всё поплыло.

— Голова кружится? — подметил врач.

— Да.

— Белая или чёрная пелена перед глазами? — уточнял он.

— Белая, — уверенно произнёс я.

— Замечательно, можете прилечь, — разрешил он.

Я вернулся в прежнее положение. Стало легче.

— Екатерина, ему необходимо пропить курс Седальгина. Его головная боль будет нарастать, так что обезболивающее необходимо. Ноотропин для восстановления чёткости восприятия, так же уколите Диакарб — у него повышено внутричерепное давление. Капельницы с В1, В6, В3 и фолиеву кислоту. В комплексе пусть пропьет магний. На всякий случай Актовегин. Не хватало нам ещё осложнений. Если тошнота и головокружения усилятся, можете дать Хофитол или Танакан. При усилении симптомов сразу сообщите мне. Дозировки распишу чуть позже, — обратился он к медсестре.

Та кивнула, а врач продолжил:

— Итак, вердикт: у вас сотрясение средней степени. Вас ударили тяжёлым тупым предметом. Судя по рассечению головы, что-то имеющее круглую или овальную форму, диаметром около 10 сантиметров. Скорее всего, это достаточно тяжёлая труба. У вас прекрасно сохранилась память, даже последовательность не нарушена, что поразительно. Ваши мысли слегка скомканы, но это совершенно нормально, учитывая довольно сильный удар, пришедшийся на голову. Симптомов амнезии нет. И это замечательно. Тошнота и головокружение вполне нормальны. У вас нарушена координация в пространстве, но это временно. Вам необходимо проколоть курс медикаментов, и, думаю, через дней пять вы уже вполне себе сможете покинуть больничную палату. Но! С условием абсолютного отдыха дома и приёма курса препаратов.

Я глубоко вздохнул. Ну я и идиот. Теперь я бесполезен! Ещё и убийцу упустил.

— Я ясно выразился? — перебил мои рассуждения врач.

— Да, — с огорчением ответил я.

— Это для вашей же безопасности. А сейчас отдыхайте. Вы можете поговорить с ним, но недолго, — предупредил он ребят. — И не задавайте ему много вопросов, ладно? Не перегружайте его память. У него стресс. А эмоциональная нестабильность скажется на его здоровье. И мне придётся назначить ещё курс успокоительных.

Все кивнули, что всё поняли. Врач поднялся, передал больничный лист, а медсестра, поставив мне капельницу, вышла из палаты.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил Макс, присев рядом со мной.

Он был очень обеспокоен. Его глаза бегали, осматривая меня. Друг вечно сглатывал слюну, словно пытался протолктуть комок в горле.

— Всё хорошо. Голова побаливает. Ну, это мелочи, — сказал я, успокаивая товарища.

— Ты нас так напугал, — заплакала Лера.

— Прости меня, Миша. Я должен был ускориться, но… — продолжил Сергеич.

— Прекрати. Ты мне жизнь спас. Если бы не ты, что бы со мной было? — я перебил его оправдания.

Психолог улыбнулся, но несчастливой улыбкой. Улыбкой виноватого человека. Человека, который не может забыть ту картину, увиденную всего пару часов назад. Человека с окровавленными руками.

— Ты его видел? — спросил Сергеич.

— Да, но нет. Лицо было как в тумане. Я дурак, — растирая лицо руками, сказал я. — Упустить вот так глупо! — злился я.

— Миш, не вини себя. Он на тебя напал, — сказала Лера, держа меня за руку.