Шахматисты (ЛП)

— Профессор, мой друг, — сказал я, — который живет в мансарде над моей квартирой, хочет сыграть со всем клубом сеанс одновременной игры.

— Одновременной игры, а? Он настолько хорош, не так ли?

— Это как раз не профессор, кто хочет играть. В действительности — это его друг.

— Он на самом деле так хорош?

— Так говорит профессор. Но это не совсем точно. Короче говоря, у этого профессора, доктора Шмидта есть ручная крыса. Он хочет, чтобы играла крыса. Я добавил: — И за обычную оплату одновременной игры. Профессор нуждается в деньгах. Фактически, если он не получит в скором времени постоянную работу, он может быть депортирован.

Ноттингем выглядел сомнительным. — Я не вижу, как мы можем помочь ему. Вы сказали крыса?

— Да, я так сказал.

— Шахматист крыса? Четырехногая?

— Правильно. Настоящий гвоздь программы для клуба, а?

Ноттингем пожал плечами. — Каждый день мы узнаем что-то новое. Вы не поверите, но я никогда не слышал, чтобы они имели интерес к игре. Женщины точно не имеют. Однако я когда-то читал об образованной лошади... Я предполагаю, что она известна в Европе?

— Очень вероятно, — сказал я. — Профессор специализируется в сравнительной психологии.

Ноттингем нетерпеливо покачал головой. — Я не подразумеваю профессора. Я говорю о крысе. Как ее зовут, во всяком случае?

— Зено.

— Никогда не слышал о ней. Какой у нее счет турниров?

— Я не думаю, что она когда-либо играла на турнирах. Профессор обучил ее игре в концентрационном лагере. Насколько она хорошо играет, я не знаю, за исключением того, что она может начать игру с профессором без одной ладьи.

Ноттингем жалостно улыбнулся. — Я тоже могу играть с разницей в одну ладью, но я не достаточно хорош, чтобы организовать одновременную игру.

Мне пришло в голову удивительное восприятие. — Эй, подождите минутку. Вы полностью игнорируете фантастический факт, что Зено…

— Единственный уместный вопрос, — прервал меня Ноттингем, — действительно ли у нее класс мастера. У нас в клубе есть полдюжины игроков, которые могут организовать «внутренний» бесплатный турнир одновременной игры. Но когда мы приглашаем посторонних и предлагаем заплатить участникам по доллару, чтобы играть с ним, он должен быть достаточно хорошим, чтобы показать клуб в лучшем виде. И когда весь клуб тренируется для телеграфного матча «слон-конь» с русскими в следующем месяце, я не могу позволить им расслабиться в заурядном сеансе одновременной игры.

— Но Вы пропускаете важный вопрос…

— … который состоит в том, что этот Зено нуждается в деньгах, и вы хотите, чтобы я организовал одновременную игру, чтобы помочь ему. Но я просто не могу сделать этого. У меня имеется определенный режим членов клуба, чтобы поддерживать высокий уровень.

— Но Зено — крыса. Он научился играть в шахматы в концентрационном лагере. Он…

— Что не обязательно делает его хорошим игроком.

Всё это было совершенно абсурдным. Я продолжал тянуть своё. — Ну, так или иначе, это походит на хорошую идею.

Ноттингем увидел, что он слишком сильно меня подводит. — Если вы уж так хотите, то можете организовать игру между Зено, и одним из наших главных игроков, скажем, с Джимом Брэдли. У него много свободного времени. Если Джим скажет, что Зено достаточно хорош для одновременной игры, то мы дадим ему эту игру.

***

Таким образом, я пригласил Джима Брэдли и профессора, включая Зено, в мою квартиру следующим вечером.

Я видел Зено прежде, но это было, когда я думал, что он был только обычной ручной крысой. Рассматриваемый как шахматный мастер он, казалось, был совершенно другим существом. Джим и я внимательно рассмотрели его, когда профессор вытащил его из кармана пальто и поставил на шахматный столик.

Вы могли бы сказать, только посмотрев, как у этого небольшого животного сияли черные, как бусинки глаза и как оно бдительно держало свою головку, что это была супер крыса, Эйнштейн среди грызунов.

— Корочка позволяет ему ориентироваться, — сказал профессор, прикрепляя маленький кусочек сыра к королю Брэдли чертежной кнопкой. — И не волнуйтесь, он сделает хорошее представление.

Зено легко пробежался вокруг доски, со скучающей деликатностью обнюхал шахматные фигуры свои и Брэдли, повел носом на коронованного сыром короля Брэдли, и создал впечатление, что единственной причиной, по которой он не зевал, было то, что он был слишком хорошо воспитан. Он возвратился к своей стороне доски и ждал хода Брэдли.

Джим мигнул, встряхнулся, и наконец, передвинул свою ферзевую пешку на два поля.

Зено, посеменив ногами, подобрал свою собственную ферзевую пешку между зубами, и переместил ее вперед на два поля. Затем Джим выдвинул свою пешку ферзевого слона, и игра пошла полным ходом — обычный ферзевый гамбит.

Я отозвал профессора в угол. — Как вы научили его играть? Вы никогда не говорили мне.

— Это было легко. Привязав последовательно веревочкой все шахматные фигуры к доске, и позволив Зено просто бегать по лабиринту на шахматной доске, составленному из ходов шахматных фигур, до достижения короля. При этом он получал корочку хлеба на короле. Затем, э… один момент, пожалуйста.