Шахматы. Чёрная королева

— Вру. — Обреченно кивнул головой. — Вот только, кто тебе скажет, если не я? Так и будешь над собой издеваться и страдать, пока он вовсю развлекается. Знаешь, чем закончится этот вечер? Что? Нет? Может, есть хотя бы предположения? — Вопросами осыпал, не позволяя в них ориентироваться. — Так я скажу тебе. Сегодня он с ней переспит. Она согласится, вот увидишь. Она уже согласна и все это не более чем прелюдия, соблюдение правил приличия. Даже зная наверняка, зачем Вадим это делает, отказаться не посмеет, потому что очень давно этого ждала. И ты ей в достижении желанной цели здорово мешала. Настолько сильно, что не гнушалась попросить папочку посодействовать. Но ведь папочка у нас не дурак, папочка смотрит на происходящее свысока своего положения и вместо того, чтобы действовать топорно, подключил к процессу старого знакомого, известного тебе как недоброго соседа Леонида Сергеевича. А тот и не прочь выбить Вадима из колеи, ведь сам имеет на него виды. Вот на тебе карты и сошлись. И оставалась самая малость, совсем чуть-чуть: кликнуть ручного пса, который порвет на клочки любого, кто более или менее связан с обидчиком сестры. Все просто как дважды два. Ты потеряла ребенка, вы с Вадимом потеряли время. А дальше стечение обстоятельств, которое никто не мог предположить. Такое, как смерть его отца, и все летит в пропасть. Все для вас двоих, а для Хвостовой все складывается как нельзя лучше и вот она сидит напротив и призывно улыбается.

— Я ничего не поняла из того, что ты сказал. Это шутка?

— Какие уж тут шутки, Марта.

— А Вадим? Вадим знает?

— На идиота вроде не похож, значит, знает.

— И… и что? Он вот так и будет сидеть и…

— А у него нет другого выхода. Сейчас нет. Потом, будь спокойна, он отыграется, но сейчас обязан, должен просто прогнуться. Отступить на шаг, чтобы выиграть партию.

— Зачем ты меня сюда привел? — Каким-то некрасивым, будто надломленным голосом растерянно проронила Марта, выдержав некоторое время в абсолютном молчании, а Саша и не стал юлить. Исподлобья глянул, набежавшую слюну сглотнул.

— Дать совет хочу: не трать на него время. Пользуйся тем, что есть сегодня, сейчас. — Вперед подался, в расстоянии выигрывая.

— А что есть сейчас? — Недобро прищурилась.

— А сейчас передо мной безмерно красивая, уверенная в себе женщина, которая готова построить свое будущее. Сама. Нужно только суметь сказать «нет» своей прихоти.

— А если это не прихоть?

— Не прихоть? Что тогда? Любовь?

— По-твоему это смешно? — Дрогнула ее рука, а взгляд, то и дело, возвращался к парочке в самом центре ресторанного зала.

— Не смешно. Глупо.

— Тогда пусть я останусь такой же глупой, нежели буду притворяться, как и все вы!

Марта подскочила с места и направилась прямиком к выходу, правда, буквально в пяти шагах от двери, ведущей в холл, остановилась, пытаясь перевести дыхание, а оно все никак не желало слушаться. Так и сбивалось на каждом вдохе, так и рвалось на волю, только грудь как тисками сдавило и сердце барабанило где-то в горле. Тогда на Сашу оглянулась и на его самоуверенный взгляд: слабачка, твердили потемневшие от ярости глаза. Он хотел, чтобы Марта оказалась умной и расчетливой, но она надежд не оправдала. Только и сбежать вот так, молча проглотив обиду, себе не позволила. Подбородок задрала, плечи расправила и к столику, за которым сидел Вадим, подошла. Неспешно, свободно. Напротив остановилась и на парочку глянула.

— Я вижу, никто из вас времени даром не теряет. — Ядовито улыбнулась. — Вечер добрый, дамы и господа! — Бокал с вином, что ближе стоял, подхватила, и осушила.

Вадима не то, чтобы перекосило, но рад встрече он не был точно. Лишь на секунду задумался, как же поступить, а потом поднялся, распрямляясь во весь рост. Смотрел на Марту сверху вниз, оттого и ощущал некоторую власть в условно невыгодном для себя положении. Хвостова же была происходящим довольна в крайней мере. Надменно улыбнувшись, элегантно поддержала острое личико самыми кончиками пальцев.

— Считай, что этот вечер, не что иное, как жирная точка для самых непонятливых.

Проговорила и на Вадима взгляд перевела, тот же на поводу у нахальной девицы идти не спешил. Губами пожевал, по сторонам огляделся.

— Не устраивай сцен. — Выговорил ровно. — Все можно решить и без эмоций. — Добавил, но уже с явным давление в голосе, правда, прислушиваться Марте хотелось все меньше и меньше.

В глаза его смотрела и слов не слышала. И эмоций, как выяснилось, совсем не осталось, Пустота одна. Глухая пустота и темнота перед глазами, которая все сгущалась. В какой-то момент сказанные им слова все же добрались до сознания слабыми отголосками. Марта устало улыбнулась.

— Да какие уж тут эмоции… Так… — Рукой махнула, пытаясь выразить безразличие. Слезы только слушать отказывались и все же исказили картинку. Перед глазами все поплыло, а плотный липкий ком застрял в горле напрочь. Потому ничего добавлять и не стала. Медленно развернулась и ушла.