Шахнаме

Ранее мы обнаружили замечательный факт: оказывается, переписка Грозного с Курбским частично сохранилась на страницах Библии, а именно, в книге Иудифь, как переписка Олоферна с предателем Ахиором, см. нашу книгу «Библейская Русь», гл. 8:11. И вот теперь мы неожиданно встречаем переписку Грозного с Курбским на страницах Шахнаме как «древнейшую» переписку шаха Кей-Кавуса с князем Сиавушем. Писем этих несколько, и они довольно подробные. Иранская версия переписки Сиавуша с Кавусом не тождественна русско-романовской версии переписки Курбского с Грозным. И это понятно. Оригиналы либо погибли, либо были специально уничтожены. А до нас дошли лишь их литературные отредактированные пересказы, сделанные разными летописцами в разных провинциях Великой Империи. В итоге, суть переписки более или менее сохранилась, но конкретная форма сильно менялась.

Первое письмо Сиавуша (Олоферна-Курбского) к шаху Кавусу (Грозному), написанное, кстати, мускусом на шелке, сообщает, что иранское войско подошло к реке, на другой стороне которой стоит основное туранское войско Афрасьяба. Сиавуш ждет приказа Кавуса переправиться через реку и продолжить битву.

Кавус отвечает Сиавушу. В своем письме он хвалит Сиавуша, предостерегает его от козней хитроумного и злого Афрасьяба. Советует пока подождать, не ввязываться в новый бой. «Гонец, к Сиавушу примчавшись, ему посланье доставил, и рад был письму царевич, по сердцу пришелся совет; он свято исполнил отцовский завет» [876:2 г]. с. 141.

Не исключено, что эти первые мирные письма были написаны в то время, когда Курбский еще сохранял верность Грозному. В русской истории эта часть переписки не сохранилась (уничтожена?).

10. В Шахнаме описан страх западной Европы перед вторжением ордынского войска Грозного Подкуп князя Курбского

Следующий раздел иранского Эпоса называется так: «Афрасьяб видит зловещий сон» [876:2 г], с. 142–144. Ночью туранского правителя затрясла лихорадка, все вокруг всполошились. Когда, наконец, он очнулся и смог говорить, то выяснилось, что ему привиделась страшная картина надвигающейся войны. Логова, полные змей, пустыни и коршуны, потоки крови и груды тел на полях брани, дымящаяся от крови трава, отрубленные головы на концах копий… И так далее и тому подобное. В общем, очень страшно.

К Афрасьябу были вызваны мудрецы-мобеды. Они внимательно выслушали подробности царского сна, после чего заявили: «Погублена будет держава твоя. Когда с Сиавушем завяжешь войну, ты кровью затопишь родную страну. Тебе с ним соперничать будет невмочь, тебя из державы изгонит он прочь. А если тебе победить суждено, Турану спасения нет все равно» [876:2 г], с. 146. Туранцы понимают, что против них Ираном двинуты большие силы и противиться им на поле боя чрезвычайно опасно.

Тогда Афрасьяб задумался и решился на хитрость. Идея проста: изобразить уважение и любовь к Сиавушу, дабы перетянуть его на свою сторону. «Пошлю Сиавушу немало добра, алмазов и золота, и серебра… Теперь возвращу я уделы, что встарь мне сам уступил добродетельный царь. Быть может, я средством таким отведу над нами нависшую злую беду. Я щедростью грозной судьбине глаза закрою: быть может, промчится гроза» [876:2 г], с. 146.

Афрасьяб советуется со знатью. Беседа длилась долго. Царь сообщает свое решение попытаться успокоить иранских владык мирными жестами и подарками. Туран боится войны, и поэтому его знать одобрительными возгласами встречает речь Афрасьяба. Подкуп иранских войск и Сиавуша был организован так.

«Герсивезу сказал Афрасьяб: „В дорогу тебе собираться пора… Ты должен вождю Сиавушу во стан богатых даров отвезти караван (далее перечисляются богатые подарки — Авт.)… Учтиво, приветливо с ним говори. Скажи от меня: „На Иран нападать не думает вовсе туранская рать. Одну Согдиану моею считай: от брега Джейхуна до Чина — мой край… Пусть миром звезда твоя мир озарит, век распрей и злобы да будет забыт““» [876:2 г], с. 148–149.

Туранец Герсивез, посланец Афрасьяба и его брат, прибывает к Сиавушу. С Герсивезом движется богатый караван даров. Как только до Сиавуша дошла об этом весть, он призвал к себе Ростема на совещание. И вот появляется Герсивез. Его приглашают, он падает ниц перед Сиавушем. Начинается беседа. По знаку Герсивеза слуги вносят богатые подарки иранцам: вереницы рабов, дорогие кони, деньги, престолы, венцы без числа, «их мысль бы измерить и счесть не могла», с. 150. Иными словами, иранцам преподнесена богатая дань. Сиавушу это понравилось. Впрочем, Ростем осторожно отвечает туранцам: «„Обдумаем просьбу царя, на совет мужей созовем и составим ответ“. Хвалой отвечал ХИТРОУМНЫЙ ПОСОЛ…