Шаляпин

«После великолепного исполнения им „Демона“ Рубинштейна публика ждала чего-нибудь необыкновенного и в „Онегине“. Но ее ожидания оказались несколько преувеличенными. Прежде всего, сама партия Евгения Онегина даже в целом не представляет такого простора для драматического дарования г. Шаляпина, как партия Демона. 1-й акт оперы Чайковского и вовсе не дает для этого благодарного материала, так как вся партия Онегина имеет здесь лишь чисто вокальное значение, и сценический талант артиста мог проявить себя в этом акте лишь в создании внешнего образа Онегина. Но и этот образ не вполне удался артисту. Хороший грим, великолепная фигура, но манера держаться на сцене и излишняя энергия движений и жестов мало отвечали характеру Онегина.

Очевидно, самый тип выдержанного и холодного, хотя бы по внешности, светского человека, каким является Онегин, не отвечает характеру дарования г. Шаляпина, все обаяние которого в силе, яркости и экспрессии драматического выражения. Но вокальная сторона исполнения была безукоризненна. Несмотря на высокую тесситуру партии, не легко дающуюся иногда и баритону, г. Шаляпин пел чрезвычайно легко, без напряжения, давая полную волю своему великолепному голосу. Ария в саду вызвала по адресу исполнителя бурю аплодисментов и была повторена».

Интересную оценку Онегину — Шаляпину дает С. Кругликов.

«Но вышел ли Онегин? Но совсем. Фигура не та. Меньше надо играть. Чем меньше жестов, резонерства, тем ближе к типу. Нужна изящная сдержанность, скупость движений. А тут каждая фраза с игрой. А в позе мешковатость, грузность. И слишком наклоненный вперед корпус… Онегин не для Шаляпина и никогда для него не будет».

Нужно полагать, что, берясь за исполнение партии Онегина, артист думал о возможном закреплении ее надолго. Характерно, что он искал новые партии в баритональном репертуаре. Тогда же Шаляпин поет Сен-Бри в «Гугенотах», Валентина в «Фаусте». Он упорно готовит себя к такого типа ролям. Но его пробы носят, очевидно, характер самопроверки: он желает убедиться, может ли расширить круг созданных им образов ролями другого характера, он не желает ограничить себя одним лишь басовым репертуаром. Поэтому для него столь важен был Демон.

Однако самопроверка показала, что искания такого порядка не оправдывают себя. Вот почему партия Онегина была им спета лишь один раз. А такие партии, как Сен-Бри и Валентин, в которых он выступал уже не один год, постепенно исчезают.

В данном случае он избрал эти две партии ради бенефиса артиста Большого театра Б. Корсова. Интересна оценка роли Сен-Бри, данная Кашкиным.