Shalimar. История с привкусом Востока (СИ)

— Халиб, я умоляю тебя, открой эту чертову дверь! Глаза Дунофф заблестели от эмоций.

— Скоро эта история подвергнется огласке. Есть два пути, либо мы все здесь сгорим заживо, и ты больше никогда не сможешь увидеть свою семью. Или же, закрыв глаза на все что здесь происходило последние месяцы, мы с девчонками забудем имя охранника, державшего нас в заточении.Не вспомним его лица из-за пережитого стресса. Решай сам как поступить.

Десятки глаз посмотрели на Халиба с неописуемой тоской и надеждой, пытаясь воззвать охранника к голосу разума. Их взгляды молили его проявить хоть каплю совести, сочувствия и благоразумия, и в момент когда одно из деревянных перекрытий второго этажа рухнуло вниз, Халиб принял единственно-верное для себя решение. Он открыл дверь, и выбравшись из здания первым, кинулся в бега.

Яркая вспышка солнечного света, и девушки вылетали на улицу, пытаясь жадно глотать свежий воздух ртом. Многим из них требовалась медицинская помощь. Со всех сторон разносились оглушающие звуки сирены, приближающегося транспорта пожарной команды и кареты скорой помощи. К К их приезду здание практически полностью было охвачено пламенем.

— Ты куда? — Мия схватила за руку Мариссу, которая вместо того, чтобы выбираться из горящего помещения, отправилась в самый эпицентр пожара.

— Там Лухан, мы не можем оставить ее там. Скорее спасайся! Иди же! — девушка подтолкнула Коллучи к двери, открывающей путь к долгожданной свободе.

Намотав на лицо еще один слой влажной ткани, Андраде кинулась туда, где раньше располагались полуподвальные помещения. Огонь еще не успел полностью завладеть этим местом, и когда Мариса открыла дверь старой кладовой, то увидела устрашающую картину. Блас и ее подруга Лухан лежали в общей лужи крови и не подавали никаких признаков жизни. Их лица были залиты кровью, а сцена в общем напоминала кровавое побоище.

— Господи, — девушка прижала ладонь ко рту, и наблюдая за тем, как языки пламени постепенно забирают воспоминания об этом месте, ринулась к выходу.

— Помогите… — Марисса услышала слабый полустон, и высвободивши лежащее на полу тело из-под завалов старой штукатурки, рассмотрела лицо жертвы этого пожара.

Она несколько секунд всматривалась в эти холодные глаза, раздумывая как же ей поступить.

— Я бы прошла мимо… — выдав слабую полуулыбку на грани само отчаяние, Вера из последних сил схватилась за рукав футболки Мариссы и притянула ее к своему лицу, измазанному кровью и черной сажей.

— Давай, же, поднимайся! — девушка перехватила руку женщины и помогла ей подняться.

— Я бы ни за что не сделала такого для тебя!

— Заткнись! — процедила, Мариса сквозь зубы, едва не плача. Сердясь на саму себя, за то, что женщина, которой она всей душой желала смерти прямо сейчас открыто ей заявляла, что в подобной ситуации прошла бы мимо, Андраде шла вперед ни смотря ни на что. Волоча тело Веры на себе, Мариса кляла собственное благородство и проснувшуюся совесть

— Ты что же так легко все забыла?

Девушка установила зрительный контакт глазами и помолчав несколько секунд вымученно произнесла.

— Легко? Ты смеешь спрашивать легко ли мне сейчас??? Это просто неподъемная ноша, — Марисса выразилась двусмысленно, и почти скинула с себя руку женщины, стараясь избавиться от роли ненавистной помощницы. — Это совсем не просто, — ее подбородок дрожал, — но я не хочу жить с лютой ненавистью в своем сердце. Только взгляни на себя… Я не хочу быть как ты! Потому что я не убийца, — Андраде чуть слышно прошептала и замолкла.

Тем временем огонь в центральном зале достиг своего апогея, преградив дорогу двум заплутавшим в дымовой завесе.

— Я видела огнетушитель недалеко от барной стойки, будь здесь. Приложив Веру спиной в стене, которая одна из последних не была охвачена языками пламени, Мариса дала обещание и моментально ринулась вперед. — Сейчас вернусь…

Любопытные зеваки с ближайших домов, сотрудники пожарной охраны и медперсонала, девушки, стоявшие в одеялах за натянутой желтой лентой — все с ужасом наблюдали за тем, как здание «Burlesque» кануло в лету, оставляя после себя только груды строительного мусора и пепла. Этот день должен был стать символом свободы, но одним он принес долгожданный глоток свежего воздуха, а другие уже никогда не смогут вздохнуть. Ясно было одно, этот пожар изменил не только фасад сгоревшего здания, он разоблачил страшные секреты, хранившиеся за семью печатями… некоторым, подарив веру в счастливое продолжение жизни, а по жизням других прошелся разрушительным катком…

Наши дни…

— Я увидел по новостям репортаж о пожаре. Когда я прибыл к «Burlesque», было уже слишком поздно. Бустаманте со всей силы зажмурился. — Пожар стер с лица земли все, что могло уцелеть в огне. По лицу Пабло пробежала влажная дорожка от слезы. — Я помню этот день как-будто вчера. Мариса умерла, так и не узнав, что я хотел спасти ее. Хотел вызволить ее из этой тюрьмы и увести на край света. Понимаете???