Шальная любовь

Осторожно, боясь вздохнуть, сжав в кулаки заледеневшие ладони, попробовал снова. Да! Да! Да! Снова получилось сделать едва заметное движение… От счастья теряя пульс, Ян уткнул лицо в ладони, заплакал навзрыд громко, без всякого стыда… Со слезами уходило горе, которое невыносимо долго было рядом… Как много их накопилось, этих слёз, живших долгие годы на самом донышке его души… Долой, долой! Сейчас Ян выплакивал ту огромную боль, которая долгие годы заправляла всем в его жизни, а он был слишком горд, чтобы позволить себе слёзы.

Они ещё лились по его щекам, эти запоздалые слёзы, а Ян уже гладил тихо свои ожившие ноги, что-то шептал – им, себе, великому Богу и всему миру, огромному и многоцветному, который он обязательно обретёт в ближайшее время.

В замочной скважине заворочался ключ. Иван! У него одного есть доступ в квартирку своего вокзального друга. И как он кстати появился, ведь желание поделиться сумасшедшей новостью было столь велико, что Ян готов был соседской кошке, вечно трущейся в подъезде, рассказать, как он счастлив. И прокричать о своей радости на весь белый свет.

– Ты чего какой-то не такой? – спросил Иван, входя в комнату.

В его руках пакет из «Пятёрочки», он никогда не приходит с пустыми руками.

Почему-то потерялись все слова, Ян только улыбался загадочно и глупо, тряс головой и вздыхал.

– Ладно, подождём, – Иван достал из пакета булки и коробочки с ряженкой, протянул одну другу.

А Яна наконец прорвало, он начал рассказывать, несвязно и бестолково, о том, что случилось несколько минут назад, повторяя вновь и вновь одну замечательную фразу. «Кажется, я встану на ноги», – говорил он, смакуя эти бесподобные слова.

Его гость, забыв прожевать булку, слушал ликующую речь молодого человека, торжествующе потрясая кулаком в воздухе, потом полез обниматься к Яну и усиленно моргал, чтобы сдержать подступающие слёзы. Наобнимавшись, они вместе рассматривали замечательную ногу, как какое-то великое чудо, которому нет объяснения.

– Выпить есть? – он вопросительно взглянул на Яна, тот кивнул на тумбочку, там.

Бутылка водки, невесть откуда взявшаяся в доме, стояла здесь уже давно, ждала своего часа.

– Думаю, тебе надо к врачу. Прямо сейчас, – Иван подул на стакан, стоявший на столе, налил почти половину. – Будешь? За Израиль?

Он знал, что Ян не пьёт, но тут такой повод, такие волнения, что без этого никак.

– Не буду. А знаешь, ты разумно мыслишь. Надо прямо сейчас к Сергею Петровичу ехать. Пусть скажет, что да как, какая лечебная физкультура нужна…

Не прошло и десяти минут, как они выбрались из подъезда. Странная парочка – улыбающийся инвалид в коляске и здоровый весёлый парень, нескладно выводящий «ей, ухнем» и толкающий коляску вперёд. Одинокий прохожий уступил им дорогу, быстро отскочив в сторону, и потом долго смотрел вслед, пока снежная метель не скрыла с глаз эти быстро удаляющиеся фигуры.

* * *

Надежда проснулась среди ночи, села в постели с неистово колотящимся сердцем. Влажная на груди сорочка липла к телу. Кажется, совсем недавно ей с трудом удалось уснуть, отогнав стоящее перед глазами видение: убийца с ледяным, немигающим взглядом направлялся к ней. Безжалостный, он совсем близко, ещё один маленький шаг и…

В мельчайших деталях Надежда вспомнила сейчас этот самый страшный день в её жизни, вновь мысленно переживая ужасное событие.

Андрей, по какой-то счастливой причине оказавшийся рядом, защитил её, закрыл своим телом, Надежда никогда не забудет, как дрожала, стоя за его спиной, как ледяными ручейками бежали по тему мурашки, как слабели ноги и сами собой закрывались от страха глаза. Несколько секунд – и Андрей умчался вслед за преступником, а она, осев на пол, смотрела и смотрела на разбитый шприц – орудие её убийства, не могла отвести взгляд.

Какой-то мужчина, отгородив собой место преступления и оттесняя своим телом собравшихся в холле людей, вызвал милицию. К её великой радости, Андрей вернулся быстро, поднял и обнял её, несчастную, еле живую от пережитых волнений. Надежда уткнулась лицом в его грудь, тихо заплакала.

– Всё, всё позади, – Андрей гладил её голову, плечи, – этот тип больше не потревожит тебя.

Не раздумывая, она завела свои руки ему за спину, прижалась крепче, облегчённо вздохнула. Так спокойно рядом с ним, так тепло. Здесь, здесь её место…

Прибывший наряд милиции во главе с молоденьким капитаном лихо взялся за дело, опрашивая свидетелей, фиксируя показания, фотографируя. Капитан, записав фамилии, разрешил им уйти, назначив встречу завтра в отделении милиции. И вот они уже в машине, быстро мчались по дороге в неведомом направлении. Главное – подальше от этого места. Какое счастье, что Надежда не успела увидеть толпу людей и машину скорой помощи невдалеке от здания, где располагалось кафе. Не надо ей этого видеть…

Встроившись в поток машин, они ехали, куда глаза глядят, и молчали, пережитое волнение лишило сил. Надежда помнит, как неотрывно смотрела на автомобили, двигавшиеся по встречной полосе, зрелище успокаивало, завораживало, расслабляло. Проехали мимо метро «Воробьёвы горы».