Шаман-гора

«Во Лушка разошлась, — усмехнулся я про себя. — Родя аж с лица сменился».

— Ежели что не так сказал, то извиняйте. Мы манерным разговорам не обучены, — сконфузился казачина.

— Ладно, — смилостивилась Лукерья, — сидайте до стола, господин зауряд-есаул.

Лукерья как-то незаметно взяла бразды правления за столом в свои руки. Сразу видно, что опыт весёлых посиделок у девушки имелся. Она, словно пчела, вилась, вокруг Родиона, то и дело смущая казака своими многообещающими взглядами и нечаянными прикосновениями. Зато остальные девчонки были сама скромность и добропорядочность. А Луиза, так та вообще была на седьмом небе от радости и ни капли этого не скрывала. Она прекрасно понимала, что, так откровенно заигрывая с казаком, Лукерья теряла все шансы понравиться мне.

Мне было весело и смешно, потому что с самой первой встречи все шансы были только у Луизы, но не скажу, что мне была неприятна её ревность. А ещё мне очень понравился своей чистотой и детской непосредственностью Родион. Поистине русская душа.

Мы выпили за наше счастливое возвращение, за родителей, за царя-батюшку, за любовь к ближнему… Здесь надо подразумевать — к ближней, потому что в то время, в открытую, тосты за дам могли себе позволить только гусары.

Хотя девушки только слегка пригубливали спиртное и, отчаянно кашляя, отставляли стаканы в сторону, всё равно через некоторое время повеселели и они. Их щёки разрумянились, глазки заблестели — ни дать ни взять, самые настоящие раскрасавицы.

Родион, слегка окосевший от выпитого, стал в открытую склонять девушек к измене.

— А чего вам куда-то ехать за тридевять земель? Оставайтесь у нас в Усть-Зейской, тьфу ты, в Благовещенске. Всё одно замуж выходить. А мы вам зараз таких казаков справных найдём, что любо-дорого, — говорил он, глядя Лукерье в глаза.

Всё-таки добилась настырная девка своего — охмурила бравого казака.

— Вот ежели бы все женихи были такие, как вы, Родион Артамонович, то я бы ни минутки не сумлевалась, — пристально глядя ему в глаза, ворковала Лукерья. — А так завсегда и ошибков наделать можно.

Мы с Луизой в общем разговоре не участвовали. Мы просто смотрели друг на друга и бездумно улыбались. Мне очень хотелось поцеловать её, и не просто поцеловать, а зацеловать до смерти. Судя по её зардевшимся щекам, она прочла о моём желании по глазам и смущённо отвела взгляд, но через мгновение смело посмотрела мне в глаза и утвердительно тряхнула косой. Моё сердце ухнуло куда-то вниз и забилось в два раза сильнее.

Между тем обстановка за столом обострилась. Судя по всему, Родион всерьёз решил уболтать девушек остаться. Он оглушительно хлопнул себя кулаком в грудь и произнёс: — А вот я и женюсь. Достало мне казаковать. Пора своей семьёй обзаводиться.

— Неужели такой видный казак и до сих поров не женатый? — притворно всплеснула руками Лукерья.

— Недосуг было. Служба царская времени не давала, — повинился Родион. — А теперь всё, точка. Конец холостой жизни.

— Да ты чего, Родя? Не говори так, — всполошился Степан. — Холостым, зараз, только патрон могёт быть, а мы с тобой казаки справные.

— Вот и я говорю, что женюсь, потому как справный. Кто твои отец с маткой будут? Куда сватов засылать? — всё более решительно наезжал он на Лукерью.

— Все вы, мушчины, такие: пока во хмелю, так бедным девушкам золотые горы обещаете. А как протрезвеете, так и ищи ветра в поле, — обдав Родиона жаром своего пышного тела, проворковала Лукерья. — А родителев у меня нету, сирота я.

— Да я? Обидеть сироту? Да не в жизнь, — хлопнул по столу кулаком Родион. — Нехай все свидетелями будут.

— Ну, ежели так, то я согласная, — резко сдалась Лукерья, не оставляя казаку ни малейшего шанса на отступление.

За столом воцарилось молчание. Никто не ожидал такой развязки.

«Ай да Лушка, ай да молодчина! — восхитился я. — Обработала казака, словно телёнка. А может, так и надо. Может, в этом и будет заключаться её маленькое личное счастье. Она, конечно же, нарожает ему кучу сопливых казачат и будет напропалую флиртовать с другими мужиками, а он её поколачивать и любить».

— Тогда надобно спросить согласия у вашего старшого. Чтобы всё было чин по чину. Стёпа, кто у вас командир? Могёт, ты?

— Дак это… — смутился Степан.

Вопрос о старшинстве до этого у нас не вставал. Разбирались как-то так, без этого.

— Раз дело такое сурьёзное, то Михайло за старшего у нас, — решительно рубанул рукой Степан.

— Это с каких поров солдаты стали казаками командовать? — забыв про свадьбу, возмутился Родион.

— Дак не знаю я, — недоумённо развёл Степан руками, — так вышло.

— Это как же надо полагать, что «серая суконка» нашему брату казаку в командиры получилась? А Степан? — продолжал гнуть своё Родион.

— Хватит, Родя. Тебе ведь сказали, у кого благословения надо спрашивать. Пошто такое недоверие об человеке высказываешь? — всерьёз испугалась будущая невеста за своё счастье.

— А так и получилось, Родя, что лучшее он меня по всем статьям. И голова у него кумекает, — решительно махнул рукой Степан.