Шаманизм

Кандидат в посвященные ложился в саркофаг, все покидали его. Он слушал погребальное пение, погружался во тьму, оставаясь во мраке и холоде могилы. Он проходил через все страдания смерти, впадал в летаргию и видел свою жизнь в последовательно сменяющих друг друга картинках. Его земное сознание становилось постепенно смутным, цепенело. Но при этом оставалась его эфирная он впадал в экстаз. Он видел на черном фоне мрака блестящую отдаленную точку, которая постепенно превращалась в пятиконечную звезду, лучи которой переливались всеми оттенками радуги, освещая темноту магическими лучами. Когда она исчезала, на ее месте раскрывался цветок… не материальный, но одаренный жизнью и душой, ибо он раскрывался перед ним, подобно белой розе; он развертывает свои листки, и посвященному видно, как трепещут живые его лепестки и как краснеет его пламенеющая чашечка.

Это ли цветок Изиды, мистическая роза мудрости, заключающая в сердце своем бессмертную любовь? Но вот она бледнеет и тает, как благоухающее облако.

Тогда погруженный в экстаз чувствует себя овеянным теплым и ласкающим дуновением. Сгущаясь в разнообразные формы, облако постепенно превращается в человеческий образ. Это образ женщины, Изиды тайного святилища, но более молодой, сияющей и улыбающейся. Прозрачный покров обвивается вокруг ее тела, которое светится сквозь тонкую ткань. В руке она держит свиток папируса. Она приближается тихо, склоняется над лежащим в саркофаге посвященным и говорит ему: „Я – твоя невидимая сестра, я – твоя божественная душа, а это – книга твоей жизни. Она заключает страницы, повесть твоих прошлых существований, и белые страницы твоих будущих жизней. Придет день, когда я разверну их все перед тобою. Теперь ты узнал меня. Позови меня, я приду! “ По мере того, как она говорит, лучи небесной нежности льются из ее глаз… Он видит в них обещание божественного, чудесное слияние с высшими мирами.

Но вот свет погасает, видение покрывается мраком. Страшное потрясение… и адепт чувствует себя как бы сброшенным в собственное тело. Он пробуждается от летаргического сна; все члены его сдавлены, словно железными кольцами; страшная тяжесть давит его мозг. Он открывает глаза… и видит перед собой иерофанта с сопровождающей его свитой. Его окружают, ему дают выпить укрепляющее питье, он поднимается.

„ Ты воскрес к новой жизни “ ,  – говорит иерофант, – идем вместе с нами на собрание посвященных и расскажи нам свое странствие в светлом царстве Озириса. Ибо отныне ты – наш брат».

Обряд посвящения в шаманы

Очевидно, с тех древних времен каждый, кому предназначено овладеть высшим знанием и получить власть над душами людей, использовать неизвестные силы Вселенной и скрытые возможности самой человеческой личности, обязательно проходит через обряд посвящения, включающий в себя и обряд испытания смертью . Не потому ли люди, побывавшие в лапах у смерти, приобретают иногда необычайные возможности, которых у них до этого не было?

Гарри Райт, американский этнограф-путешественник, в написанной им книге «Свидетель колдовства» рассказывает о самом мистическом из обрядов, обряде воскрешения из мертвых, который он наблюдал у туземцев.

«…Нгамбе дал знак следовать за ним.

– Не прикасаться! – резко приказал он. Я согласно кивнул и стал на колени возле распростертого тела. Танец прекратился, зрители собрались вокруг, с любопытством наблюдая за мной.

Человек лежал на земле, не проявляя никаких признаков жизни. Я заметил, что одно ухо у него наполовину отрублено, но это была страшная рана; больше никаких следов насилия не было видно. Вокруг него стояла группа негров, одни были совершенно голыми, на других были надеты длинные неподпоясанные рубахи. Среди них было несколько жрецов, которых можно было отличить по пучку волос на бритой голове. Слышался равномерный шум голосов: шла подготовка к церемонии. Всем распоряжался старик в старом вылинявшем армейском френче, свисавшем до коленей. Он покрикивал на остальных, размахивая руками. На его запястье был браслет из слоновой кости. Старик был, очевидно, главным жрецом фетиша, и ему предстояло изгонять злых духов.

…Нас окружила группа из тридцати человек. Низкими голосами они запели ритмичную песню. Это было нечто среднее между воем и рычанием. Они пели все быстрее и громче. Казалось, эти звуки услышит и мертвый. Каково же было мое удивление, когда именно так и случилось! „Мертвый“ неожиданно провел рукой по груди и попытался повернуться. Крики окружающих его людей слились в сплошной вопль. Барабаны начали бить еще яростнее. Наконец лежащий повернулся, поджал под себя ноги и медленно встал на четвереньки, его глаза были широко раскрыты и смотрели на нас».