Шаманизм

И у наших инородцев, как сибирских, так и европейских, различные явления природы тоже связаны с известными духами. Монголы до принятия буддизма исповедовали черную веру, названную ими так в отличие от желтой, буддийской. Они были тогда проникнуты грубым анимизмом. Прежде всего монголы почитали голубое и вместе с тем вечное небо, являвшееся существом духовным и в то же время вещественным[185]. Солнце, луна и звезды обожались ими, а также и другие явления природы, как молния, иней, огонь, гром, приписывались чудовищному дракону[186]. Небо как живое личное существо, посылающее гром, молнию, дождь, снег, играло видную роль в верованиях якутов, у которых оно называлось Тангара, у тунгусов, которые главного своего бога зовут Шеваги-Окжари; у самоедов оно именуется Нумом, а у остяков – Турмом[187]. Солнце и Луна упоминаются в числе преобладающих духов; они большей частью существа мужского рода и вступают в браки с женщинами. Одна бурятская легенда рассказывает: «В глубокой древности, в дремучем лесу, жил с женою и детьми один человек, кормившийся трудами рук своих. Однажды в его отсутствие мать послала свою дочь за водою на ключ, находившийся далеко от юрты. Девушка, пришедши на ключ, заслушалась там пения пташек, прилетавших пить. Мать, долго ждавшая свою дочь, наконец, потеряла терпение и вскричала: „Чтоб взяло ее Солнце!“ Едва она успела произнести это, как Солнце и Месяц стали быстро спускаться со своих мест на небе, стараясь опередить друг друга. Девочка одной рукой уцепилась за куст, а другою держала кувшин. Солнце схватило ее, но она держалась так крепко, что выдернула куст. „Теперь, – говорит Солнце, – есть у меня спутница, с которою я могу весело проводить время!“ Но Луна стала просить у Солнца девушку себе: „Я хожу одна, – сказала она, – да и притом ночью, а ночной путь опасен, ты же ходишь днем и можешь обойтись без спутницы!“ Солнце уступило девушку и тихо, вместе с Луною, поднялось на небо. Но на Луне показались с тех пор темные пятна, которых прежде не было»[188]. У бурят же затмения Солнца и Луны, как передавал один балаганский шаман, приписываются животному алха, имеющему только одну голову без туловища. Оно проглатывает Луну и Солнце, которые кричат тогда: «Спасите меня!» Чтобы прогнать чудовище, люди в это время стараются шуметь всячески и кричать[189]. Звезды также являются предметом поклонения шаманистов; якуты и буряты почитают Венеру, Салбан; монголы обожают многие звезды, служащие им путеводителями в необозримых степях. Древние монголы особенно уважали созвездие Семи Старцев, или Большую Медведицу. Омоеды и лопари чувствуют особое благоговение к Полярной звезде, а тунгусы верят, что каждый человек имеет на небе свою звезду-покровительницу, оказывающую влияние на его судьбу[190]. Огонь у большинства сибирских шаманистов имеет особую важность. По рассказам якутов, например, им заведует важный господин, имеющий вид очень почтенного седого старца[191]. Вотяки из одиночных духов, соответствующих одиночным явлениям природы, признают духов Солнца, Луны, неба и земли, молнии и дождя. Некоторые из этих духов значительно очеловечены. Солнце и Луна рисуются в воображении вотяков в виде существ мужского пола; как и в Сибири, они заключают брачные союзы с людьми. Так, в одной сказке сообщается о мужике, который выдал двух своих дочерей за Солнце и Луну. Солнце – плешивый старик, на голом темени которого, как на сковороде, можно печь блины; Луна – мужик, у которого пальцы испускают свет. Оба живут в избах с разными хозяйственными пристройками, похожих на человеческие, только в избе Солнца нет печи[192]. Горы, реки, леса – одним словом, вся земная поверхность с ее разнообразными формами – все это населено различными духами. Эскимосы населили горы духами двоякого рода: туннерзойтами, ростом в шесть локтей и чрезвычайно сильными, и иннуаролитами в ½ локтя ростом, необыкновенно разумными. Каждый источник имеет своих обладателей, иногда враждебных человеку и требующих умилостивления[193]. Полинезийцы приписывают образование и распределение гор духам, которые иногда переносят целые горы за несколько сот верст[194]. Там же у самоанцев оказывалось почитание горам и рекам[195]. Дикие обитатели лесов Бразилии, окруженные лесными чащами, чрезвычайно боятся лесных духов, особенно Кайпора, похищающего детей[196]. Вера в различных духов господствует, по словам Жака, в религии негров. Духи вазиму живут в горах, скалах, лесах и озерах. Они большей частью злы и им приносят дары. Одно из сказаний, относящихся к духам озер, рассказывает о Мзиму Мусамвира. Мусамвира обитал прежде в Сомбоа, в 1½ милях к северу от Каремы. Однажды, желая переменить место жительства, он поселился в устье Мфумы. Катави, бывший тогда духом Танганьики, не был доволен таким соседством и объявил ему войну, призвав на помощь своего отца Мзруви, духа озера Риква. Катави был побежден, и Мусамвира в наказание прогнал его с озера, прорезал горы, отделяющие Танганьику от Риквы, и направил воды последнего озера в Танганьику. Катави, опасаясь еще большей мести, подчинился и отдал в жены Мусамвире свою дочь Кивумбу. Тот, в свою очередь, дал ему свою дочь Маверу. В настоящее время Катави живет к северо-востоку от Каремы на равнине, носящей его имя[197]. Камерон, во время своего пересечения Африки, слышал в стране Кибокве о многочисленных могущественных духах, населяющих леса. Каждый из них имеет свой округ, и они постоянно враждуют между собой, защищая неприкосновенность своих владений[198]. У сибирских шаманистов каждый холм, каждая гора имеют своего хозяина (эжин). Какое влияние на людей могут оказывать эжины, можно видеть из следующей бурятской молитвы: «Держащие эхо высокой горы, держащие ветер широкого моря; цари мои, живущие на горах, божества мои, обитающие на урочищах! В бедствиях вы бываете для нас опорою, в скудные годы являетесь милостивыми, в тяжелые месяцы доставляете обилие. Когда сидим в юрте, вы не опасны для нас, когда находимся на улице, нет от вас препятствия. В теплую ночь вы даете свет, а в жаркий полдень доставляете тень. Худое удаляете от нас, приближаете одно доброе. Сделавшиеся сами творцами, избавляющие нас от опасности! Вы не даете потеть нашим тарелкообразным лицам, содрогаться пуговицеобразным сердцам нашим, вы хранители головы, приготовители для рта. Через двери вы впускаете в юрту лучи света, в трубу показываете солнце»[199]. У бурят также в глубоких местах озер и рек живут духи ухун хаты, имеющие вид старцев, а в лесу находится Ойн эжин, хозяин леса, существо, враждебное людям. У якутов отдельные горы, озера, реки и леса имеют также своих духов. Тунгусы почитают Дианда – божество воды[200]. Камчадалы называют горных богов камули, или малые души; они враги людей, живут на высоких горах, особенно же на дымящихся сопках, почему камчадалы и не решаются подходить к этим местам. Питаются они рыбой; сходя по воздуху на море, в ночное время, приносят на каждом пальце по рыбе, варят и пекут их, подобно камчадалам, употребляя вместо дров китовое сало и кости. Лесами владеют ушахчу, похожие на человека; жены их носят приросших к спине младенцев, которые беспрестанно плачут; они сбивают людей с пути[201]. Инородцы Кузнецкой Черни сделали гору Мустаг предметом всеобщего поклонения и думают, что она полна незримых духов[202]. Духи долин, гор, носящие у обитателей Северной Монголии название хозяев, по-алтайски ээзи, по-дюрбютски сабдык, хотя и имеют фантастические плотские формы, но в то же время, по заявлению г-на Потанина, сливаются с самой природой; хозяин горы или долины есть сама гора или долина. Житель Северной Монголии одухотворяет части природы; каждая местность представляется для него живым телом. Тело это цельное и нераздельное; горы, скалы, вода, лес, степь этого урочища – как будто его неотделимые члены. Урочище живет самостоятельной жизнью; у него есть душа.