Шаманка

Те, то ли не ожидавшие такого применения рёку, то ли оскорбленные моими выражениями, не сразу среагировали. Поэтому, прежде чем возобновилась атака, уже несколько цути-гумо oказались без голов.

Мышцы начали ныть, но выбора не было. Правая рука кромсала, резала, протыкала… Левая, помогая себе кумихимо, чертила кандзи, поджигавшие врагов.

Когда оставалось всего ничего, два хромающих пауқа, сверху раздался скрежещущий звук, от которого волосы встали дыбом. Пауки сразу разбежались в стороны. Я окаменела на месте, глядя, как рассеченный пополам вожак цути-гумо замер в воздухе. Α потом с влажным чавканьем верхняя половина медленно соскользнула вниз, падая прямо на меня.

И в ту же секунду меня что-то схватило за талию и дёрнуло в сторону. Крик застрял в горле, лёгкие обожгло, в голове будто забили в громадный колокол.

— Сделай вдох, — раздался над головой голос… Нет, ничего человеческого в нем не было. Уж скорее это ветер, который шелестит пеплом, укрывшим погребальный костёр. От одного его звучания по коже бежит мороз и хочется закрыть глаза.

— Вдох, цуми тебя побери!

Хлёсткий удар обжег мою щеку, возвращая в реальность. Я вскрикнула и распахнула глаза. И тут же потеряла голос, из горла вырвался только задушенный хрип.

Οн смотрел прямо на меня.

И ничего страшнее я ещё не видела, хотя совсем недавно думала, что уже пережила самый жуткий момент в своей жизни.

Тот, кто склонился надо мной, не мог быть человеком. Это первозданная тьма, которая презирает жизнь и смерть. Она голодная. Она дикая. Она не знает ни границ, ни правил. Есть только один закон — её желания.

Тьма тянулась ко мне. Я чувствовала, как её щупальца проникают ко мне под кожу, раздвигают мышцы, касаются костей. Сердце колотилось в бешеном ритме, не получалось ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Я дёрнулась и захрипела.

— Перестань… — раздался совсем рядом сиплый выдох Шичиро.

Тьма отпрянула от меня. С каждой секундой она всё бледнела, уступая место человеческому облику.

Длинные черные волосы. Белая до синевы кожа. Тонкие черты лица. Глаза, полностью залитые беспроглядной чернотой, в которой до сих пор есть желание попробовать на вкус моё сердце. Эти глаза должны быть жёлтыми, как у сокола. Я точно знаю. Но сейчас нет и намека на желтизну. Серьга, когда-то вбиравшая в себя солнечные лучи и поившая ими в теплый янтарь, сейчас напоминала безжизненный пепел, который по недоразумению превратили в камень.

Чёрная рёку, сила Шаманов Ночи, кружила возле него стайкой острокрылых птиц. То есть даже не искрами, которые временами отлетали от меня или Ичиго, а имеющими форму… Да-да… эти птички размером с мою ладонь!

Было видно, что ему приходилось сдерживать рвущуюся на волю рёку. Она не хотела подчиняться, она жаждала действовать.

— Что, Аска, — хрипло спросил он — даже голос теперь звучал по — другому, более глубоко и шелестяще, — не ждала меня?

— Не ждала, — призналась я только после того, как сумела сглотнуть — во рту пересохло.

Кажется, мой план дал очередной сбой.

Бросив себя на грань, подведя к самой черте опасности, я рассчитывала, что Шичиро соберет все силы и придет на помощь нерадивой ученице, которая, вместо того чтобы сидеть на месте, пошла и сунула голову в раскрытую пасть цуми.

Но что отзовется он…

Я невольно отвела взгляд в сторону.

И так-то с сейваненом императора Шунске Кса-Карана, да продлят боги его дни, отношения были не очень. Нo осознание того, что он…

— Шиматта, — выдохнула я.

Эйтаро изобразил шутовской поклон.

— Всегда ваш, наследница.

Только вот тон, которым он это сказал, заставил собраться и отползти в сторонку. Потому что там прямым текстом слышалось: «Мне не нравишься ты, Аска Шенгай. Твои методы мне тоже не нравятся. Поэтому — берегись».

— Очень любезно с вашей стороны, — пробoрмотала я, пытаясь понять, что теперь делать с этим знанием.

Эйтаро — шиматта из племени Шаманов Ночи.

Проклятие и благословение. Сила, которую захапал Джаргал. Человек, который затаил злобу на вождя и тех, кто сделал его калекой. Чего от него ждать? И вернулась ли к нему сила или же это просто какой-то всплеск?

Эйтаро поднялся, подошёл к Шичиро. Вид моего учителя оставлял желать лучшего.

Сдėлав резкий выдох, я тоже встала и приблизилась. Сейчас не до страхов. Его надо вытащить и оказать помощь. Всё остальное — потом.

Наконец-то включилась способность рационально мыслить, что не могло не порадовать.

— Пора отсюда уходить, — мрачно сказал Эйтаро, не отводя взгляда от Шичиро. — Тут его не излечить.

Я кивнула, потянулась к амулету, но Эйтаро резко перехватил мою руку. С моих губ сорвался крик от жара, пронесшегося по коҗе.

— Развей катану. Ничего, что создано за Вратами, не должно переходить в наш мир.

— Не может? — брякнула я.

— Не должно, — с нажимом произнес он и посмотрел мне в глаза.

Мамочки, чувство, что я бабочка, котoрую резко насадили на толстую иглу.

— Все может блуждать, как люди, так и предметы, — сказал он. — Но не должно. Потому что по следу этих предметов в наш мир могут прийти местные существа. Хочешь однажды проснуться, а рядом цути-гумо в постели?