Шаманка. Песнь воды (СИ)

— Хорошо, — в тон прошептала девочка.

— Обещаешь?

Эльхам медленно покачала головой:

— Я не даю опрометчивых обещаний. Но я подумаю над твоими словами.

— Хотя бы так, — удовлетворился ответом отец и отпустил ребёнка: — Иди, там Рондгул тебя уже заждался.

***

Закрыв за собой дверь, ведущую в кабинет отца, одними губами сказала, давая обещание самой себе:

— Я постараюсь спасти всех, папа. Даже если придётся пожертвовать собственной.

Вернувшись в парадную залу, сразу же наткнулась на Рона. Мальчик сидел на ковре и играл своими солдатиками, искусно вырезанными из тёмного дерева.

— Рон, пойдём.

— О, наконец-то! О чём с тобой говорил отец?

— О шаманизме и жертвах.

— О-о-о, — тут же округлил глаза мальчонка, — а мне расскажешь? Звучит очень таинственно!

— Конечно, — кивнула я, — чаще всего история всегда начинается с выбора пути: куда повернёшь, какие слова скажешь…

— Ага-ага, — закивал малой, следуя за мной, как хвостик.

Зок и его люди уже ждали нас у входа. Нам предстоял неблизкий пеший путь в лечебницу.

Глава 31

— Элька… — позвал Рон.

— Мм? — вопросительно промычала я, рисуя строение сердца.

— Ты прости меня… — голос мальчонки стал необыкновенно робким и каким-то хрупким, ломким.

— За что? — удивлённо повернулась я к нему.

— За всё, что я делал, я же, — Рондгул как-то не по-детски выдохнул и договорил: — издевался над тобой, пока ты не могла изъясняться и двигаться. Это мерзко, подло, низко.

Я смотрела в лицо братишке и думала, что всё не зря: время, которое я уделила малому, сказки, рассказанные мной — всё это дало благодатные всходы.

— Я теперь защищать буду тех, кто не может за себя постоять. Чувствую в себе такую потребность, потому что одним "прости" не замолить грехи.

— Ого! — отодвинув лист пергамента, развернулась к мальчику полностью. — Из тебя выйдет прекрасный вождь всех наннури.

— Так ты же наследница, — удивлённо воскликнул Рон.

— Нет, — покачала головой и, наклонившись вперёд, накрыла его ладонь своей, — я не хочу. Останусь простой шаманкой и твоим советником, если позволишь. Но быть правительницей этих земель я не хочу и не буду. Папа, кстати, уже в курсе. На днях объявят о принятии мной силы хатэ и о твоём новом статусе.

— Что? — неверяще уставился на меня маленький собеседник. — Н-но… я не готов!

— Пока от тебя никто ничего особенного не требует, разве что ответственности, усердия и прилежания в учении. Больше слушай, меньше болтай, — добавила я, возвращаясь к своим эскизам, — и про новый статус пока молчок, понятно?

— Ага, — мелкий смотрел куда-то мимо меня, не моргая и даже дышал через раз.

— Рон, с тобой всё в порядке? — встревоженно спросила я.

— Аха, просто теперь страшно как-то. И чего мне со всем этим теперь делать? — братец забавно почесал кончик носа, копируя меня, — придётся завязать с вылазками на рынок и мелкими делишками с тамошними пацанами.

— Я знаю, что вы приворовываете, — кивнула я, — острые ощущения будоражат кровь, не так ли?

— Не подумай плохого, — буркнул Рондгул, насупив тёмные брови, — я потом деньги на прилавок кладу, прежде чем уйти домой.

— Только поэтому я не стала надирать тебе уши, — фыркнула я беззлобно. — Ладно, хватит болтать, давай закончим с кровеносной системой и пойдём домой. Хочу кушать и спать.

— Так ты простишь меня? — с секундной заминкой, ещё раз спросил мальчик. Его тонкое тельце было напряжено, плечи словно льдом сковало, а глаза смотрели умоляюще.

— Давно простила, — очень спокойно без тени улыбки ответила я. Услышав заветные для него слова, Рондгул как-то сразу расслабился, чуть ли не растёкся лужицей на стуле, на щеках вновь заиграл румянец, глаза заблестели. — Если у тебя всё, давай работать.

Полчаса и мы закончили трудиться над кровеносной системой человека.

— Вау! — прошептал Рон, глядя на получившийся рисунок. — Как всё сложно! И так красиво, кажется, что внутри мы идеальные.

— Да, природа продумала всё до мелочей, столько веков эволюции дали такой потрясающий результат.

— Я так много постиг, и всё благодаря тебе. Мне теперь понятно, что такое "эволюция"… Знаешь, — мальчик вдруг понизил голос до шёпота, словно боялся, что его могут подслушать, хотя в помещении, кроме нас, никого не было, — мне теперь речи моих друзей кажутся ни о чём, не знаю, как объяснить… С ними только носиться интересно, а разговаривать — нет.

— Не стоит стесняться своих успехов. Просто ты опередил своих сверстников на несколько шагов. Твои знания — твоя сила. Запомни, Рон, можно отобрать еду, одежду, крышу над головой, но знания останутся с тобой навсегда. Береги их и преумножай.

— Я понял, Эльхам, — серьёзно кивнул мелкий, преисполнившись внутреннего достоинства и даже грудь колесом выгнул.

— Пойдём, — рассмеялась я, потрепав его по торчащим в живописном беспорядке волосам, — Зок и его воины уже, наверное, заждались нас.

Наказание за бегство в пустыню на великую охоту давно закончилось, но мы продолжали каждый день первую половину дня проводить в лечебнице.