Шаманка. Песнь воды (СИ)

Город вроде бы жил своей привычной жизнью, но я замечала перемены. Люди готовились к обороне. Отец решил прислушаться к моим словам и остался защищать Зэлес, вместо того, чтобы отправиться в Лондэ. Насколько верное решение он принял, покажет только время. Заодно все убедятся в силе новой шамнки.

— Милая, — мама сидела в главной зале поздним вечером перед традиционно горящим камином. — Папа тебя наверняка уже предупредил, но я повторюсь: завтра сразу же после заката жители города соберутся на главной площади. Твой отец собирается огласить своё решение и заодно представить народу новую шаманку.

— Да, я в курсе. Мне только непонятно, что требуется именно от меня.

— Выйти в хатэ к людям. Огласить свою волю касательно предстоящей битвы с северными захватчиками. Показать силу шаманки-магини. Ты должна исполнить древнюю песнь на языке ролджэнов, чтобы у людей мурашки по коже побежали и они впечатлились твоей великой силой.

Обречённо посмотрела в смеющиеся глаза мамы и вяло ответила:

— Постараюсь не ударить в грязь лицом, — не люблю быть в центре внимания, но, кажется, придётся привыкать.

— Наряд принесут рано утром, он почти готов, — выдала мама, я просто кивнула. Была только одна примерка. И завтра я надену необыкновенной красоты алое платье в пол из шёлковой ткани, ни у кого из жителей Зэлеса ещё не видела столь яркого цвета в одежде, а укороченная жилетка из белоснежного меха станет прекрасным дополнением к образу.

— Иди спать, дорогая, — велела Газиса, я подошла и поцеловала её в нежную щёчку.

— Добрых снов, мама.

— И тебе, милая. Завтра нас ждёт интересный день.

И если Газиса полагала, что я последую её словам и тут же отправлюсь почивать, то она сильно ошибалась. Да, папа предупредил меня о предстоящем мероприятии заранее, но я до последнего не знала, какую песню выбрать. И теперь нужно решить, что именно мне исполнить на посвящении, чтобы каждое слово откликнулось в сердцах людей. Мне не хотелось использовать мелодии из известных тут песен, я мечтала наложить древние тексты на новую, близкую мне музыку. Кажется, ночь будет долгой.

Глава 32

Интерлюдия

Люди выходили из своих домов, чтобы присоединиться к, казалось бы, бесконечному живому ручейку, текущему в сторону главной площади Зэлеса. Жители города негромко переговаривались, улыбались, хмурились, останавливались, чтобы перекинуться со знакомыми парой-тройкой слов, обменяться новостями.

И он тоже вышел из дома, в котором прожил несколько лет. Он не имел никакого отношения к наннури, но уже так много о них знал, даже женился на аборигенке. Цель слиться с местными, стать одним из них была достигнута не сразу. Тут не любили чужаков, относились к ним с предубеждением, несмотря на приветливые выражения загорелых до черноты лиц.

Оливер Гольстар даже спустя три года не смог вписаться в местное общество, разительно отличаясь ото всех остальных аборигенов светлыми, выгоревшими на беспощадном солнце, волосами, и зелёными, как весенняя листва, глазами.

— Милая, давай поспешим, — Оливер замер у верхней ступеньки крыльца, чтобы нетерпеливо позвать жену. Девушка неуклюже, придерживая внушительный живот, медленно села на широкую лавку, стоявшую у входа.

— Помоги натянуть сандалии, если так спешишь, — капризно надула алые губы молодая женщина.

— Кликни служанку, — пожал плечами мужчина.

— Я хочу, чтобы это сделал именно ты! — упрямо вскинула острый подбородок темнокожая красавица. — Знаешь же, как сложно даются последние дни беременности и как мне хочется именно твоего внимания!

— Откуда такая уверенность, что скоро разродишься? — покачал головой Оливер, незаметно зло выдыхая. Но супруге всё же помог. Он не мог позволить себе относиться к ней с пренебрежением. Не для того терпел стервозный нрав и высокомерие всей это зазнавшейся семейки.

— Чувствую… Ты всё ещё ведёшь себя как чужак, и не понимаешь столь очевидных вещей, — фыркнула Халума, царственно приподнимая сначала одну ногу, затем другу. Натянув на отёкшие ступни суженой кожаные сандалии, Гольстар выпрямился и подал руку жене, чтобы помочь ей подняться.

— Нужно поспешить, иначе самые лучшие места займут.

— Папа снял дом, первая линия центральной площади, крыша у здания под навесом, нам будет удобно смотреть на всё свысока, в тени, наслаждаясь прохладным взваром, — выдала Халума, царственно протягивая руку супругу. Она не любила чужеземца, но именно его захотела в спутники жизни, несмотря на недовольства родителей.