Шампанское для аферистки

— Она не хочет ее принимать — выгнала только что. Но мы же сами ищем Перегудова, нужно обязательно ее опросить!

— А сами почему не опрашиваете? — и тут же вспомнил: — Вы же у нас свидетель по «Снежинке». Ну ладно, зовите…

Закрыв материалы и приосанившись, Ваганов приготовился слушать.

В конце марта этого года семейству Перегудовых пришлось резко сменить место жительства, оставив обжитый дом на Рублевке и роскошные апартаменты в Москве. Причина — элементарный страх за собственную жизнь.

— Я думаю, все в этом кабинете понимают, чем занимался мой муж, — Кира бросила на Ваганова взгляд, в котором читался неприкрытый вызов и не было ни капли заискивания. Впрочем, тут же вспомнив, что здесь она выступает в роли просительницы, Кира опустила глаза. — И разумеется, он имел множество врагов. А в марте к тому же ему вынесли обвинение…

— В организации двух убийств, — напомнил Ваганов.

— Кажется. Вынесли обвинение и поместили в СИЗО. Женя боялся оставлять меня с детьми одну, и, наверное, по его просьбе Софья Патрова, у которой мой муж в то время был начальником службы безопасности, проявила заботу о нас. Она предложила мне и детям некоторое время пожить в ее особняке в нескольких километрах от Старогорска. Он хорошо охраняется, и жили мы там чуть ли не инкогнито… Потом, когда обвинения с мужа были сняты, мы приняли решение не возвращаться в Москву, пока все не уляжется.

Ваганов, зная о личной Катиной заинтересованности в деле о «Снежинке», присутствовать на допросе ей позволил. Не мигая, Астафьева смотрела на эту женщину — уставшую и измученную, но желающую казаться сильной. В Кате боролись сейчас потерпевшая, о чьем едва не случившемся убийстве сейчас Перегудова небрежно сказала «кажется», и следователь без эмоций и с холодной головой.

— Расскажите про последнюю командировку вашего мужа. Куда и зачем он ездил? — спросила Катя, надеясь, что следователь в ней все же победит.

— В Петербург, — с готовностью ответила Перегудова, — но в тот раз он ездил ненадолго — дня на два. А зачем — не знаю. Женя мало посвящал меня в свои дела.

— Перед поездкой вы ничего странного в его поведении не заметили? — спросил Юрий Николаевич.

— Вы о перестрелке на кладбище? Я заметила, что он был немного напряжен, но в целом все как обычно. Я только намного позже поняла, что в то утро он чудом остался жив, а все, кто был тогда с ним в машине, убиты.

И снова Кира гордо вскинула голову, чтобы никому не пришла мысль ее жалеть. Но никто в кабинете Ваганова ее и не жалел: Катя, уже поняв, что ничего нового для себя из этого допроса не вынесет, лишь отстраненно думала, что, оказывается, Перегудова, человека, которого она боится и ненавидит, можно искренне любить. Хотелось, конечно, надеяться, что эта женщина вышла за него замуж из-за его социального положения или денег, но стала бы она в таком случае унижаться перед следователями, чтобы попытаться найти его?

Ваганов тоже не жалел, он нетерпеливо постукивал карандашом по столешнице, и в его отведенном в сторону взгляде Катя читала почти презрение:

— Выходит, вы знали, что он в Петербурге, — произнес он, — так почему же, когда к вам пришли сотрудники полиции утром седьмого сентября, вы им об этом не сказали?

— Женя мой муж! Я не собираюсь оправдываться перед вами за то, что не выдала его! — и снова, вспомнив о цели визита, резко сменила тон: — Ну как же я могла выдать отца своих детей!

— Не говорите мне о детях, — перебил, морщась, Ваганов. — В супермаркете во время налета тоже были дети — всем от пяти до двенадцати лет. А девочка, которой пять лет, сутки после нападения не разговаривала! Вам не приходило в голову, что если бы вы сразу рассказали, где ваш муж, налета не было бы?

— Не доказано, что к налету причастен Женя, — едва слышно возразила Перегудова.

— Вы мне будете рассказывать, что доказано, а что нет? — гаркнул Ваганов.

— Послушайте, что вы меня изводите… — Кира вздрогнула, глаза ее увлажнились — к такому обращению она явно не привыкла. — Я всего лишь женщина, пришла к вам, потому что мне больше не к кому обратиться…

— А почему было не обратиться к Софье Патровой, которая вам покровительствовала?

— Она отказалась мне помочь. Даже разговаривать не захотела.

— Тогда вы решили ей отомстить и, наверное, сейчас выложите какой-нибудь страшный компромат?

Перегудова не ответила, только сжала плотнее губы и решительно поднялась со стула. Пока она молча шла к двери, оскорбленная до глубины души, Катя в замешательстве переводила взгляд с нее на бесстрастного Ваганова. Что же, он даст ей уйти?

— Сядьте! — лениво приказал замначальника следствия.

Кира, как ни странно, сразу же села на прежнее место, теперь уже не пытаясь спрятать блестящие от слез глаза. Ваганов, хмурясь, выбрал чистый бланк протокола допроса и без лишней деликатности начал выспрашивать, что случилось в день исчезновения Евгения Перегудова.