Шампанское по воскресеньям

– На полу в прихожей нашли визитную карточку его фирмы такси. Вызвали на беседу и после отпустили без оргвыводов, но отпечатки пальцев на всякий случай сняли. Следователям Александр сказал, что с Лесковым почти незнаком, видел его мельком на соседнем участке, когда приезжал к тётке, и в дом к нему никогда не заходил. Наличие визитки объяснил тем, что Лесков мог позаимствовать её у Светланы Леонидовны. Хозяева Лескова вспомнили, что тот однажды действительно вызывал для них такси. Всё было правдоподобно и гладко до тех пор, пока в кухне на стакане, оставленном в раковине, не обнаружили отпечатки пальцев.

Я решил реконструировать дальнейшее развитие событий, не дожидаясь объяснений шефа.

– Затем последовал простой вопрос: зачем солгал, что никогда не был в доме сторожа? А потом спросили, когда Александр последний раз был у Лескова, имея в виду, что на стакане, стоящем в раковине, отпечатки пальцев могут появиться только после последнего мытья посуды – никак не раньше.

Я рассчитывал, что шеф отметит безупречную логику моих рассуждений, но этого не случилось.

– Давай-ка займёмся выяснением того, чего мы не знаем, а не того, что уже выяснили без нас с тобой.

Я не стал возражать.

– За что избил?

– Говорит, что заподозрил Лескова в убийстве Ревун, но объяснить на основании чего заподозрил, не может.

– Что значит «не может»? На него же повесят убийство.

– Вне всяких сомнений. Ссылается на якобы недобрые высказывания и угрозы в адрес соседки.

– Так с его же слов он видел Лескова всего ничего.

– В том то и дело. Говорит, избил, потому что хотел получить признание или убедиться, что это не Лесков. В общем, устроил самосуд. В показаниях одни противоречия. Следователи удивляются его упрямству.

– Его упрямство объяснимо: боится огласки.

– Как ты думаешь, как он вышел на Лескова? – спросил меня шеф.

Он, конечно же, составил мнение на этот счёт и хотел услышать мою версию.

– Не берусь утверждать, что смс вам прислал Александр, – бодро начал я, – но, похоже, его содержание Александру как-то стало известно. Это и явилось причиной его агрессии. Эта новость его, вероятно, сильно оскорбила.

– Эта новость привела его в состояние бешенства, – поправил меня Юрий Львович.

– Из наших рассуждений следует, что Александр не убивал любовницу. Тогда кто это сделал?

– Совсем снять подозрение с Александра пока нельзя. Что касается сообщения… Возможно, его прислали Александру так же, как и мне. Для чего мне – непонятно, а вот Александру – чтобы спровоцировать его.

Я почувствовал, что начинаю плыть в этом множестве вариантов и мне захотелось определённости.

– Что нашли у Александра при обыске? – задал я простой вопрос.

– Со слов Жабина – ничего заслуживающего внимания.

– А что вы ожидаете получить по почте?

– Фотографии Лескова. Жабин не имеет ничего против нашего собственного расследования и будет снабжать нас информацией. По крайней мере, обещал.

– Вы узнали что-нибудь о судьбе музыканта? – вспомнил я о Ленноне.

– Твердит одно и то же. Ревун не убивал, а кредитную карточку ему дала Юлия. Алиби у него нет. Ночь убийства он провёл в своём ресторане. Отъезжал ли он ночью или нет – никто точно сказать не может. В кооператив вернулись с Юлией под утро, но подтвердить тоже никто не может. Юлия, видимо в связи с тем, что возненавидела своего кумира, утверждает, что Виталий вполне мог незаметно покинуть ресторан. Говорит, что много танцевала и за ним не следила. Кроме этого, в ночь убийства Лескова они были вместе в городской квартире, которую снимают, и алиби опять нет.

– Юлию арестовали?

– Она под подпиской. Мать приезжала к Жабину, умоляла помочь, клялась, что дочь не могла взять кредитку.

Ещё какое-то время мы с шефом говорили о Виталии, потом переключились на Лескова и в итоге вернулись к госпоже Ревун.

– Александру инкриминируют убийство Ревун?

– Проверяют алиби, которого у него нет.

– Может быть, посмотреть с этой стороны?

– Мы всё это с тобой уже многократно разбирали, – нехотя отозвался шеф. – С мотивами, с телефоном, с подброшенным постельным бельём, с алиби, с множеством прочих деталей.

Это было действительно так.

– Юрий Львович, у меня такое впечатление, что мы движемся по кругу, обсуждая одни и те же факты и события. Попадётся нам предмет для размышления, мы остановимся, отметимся, что обсудили его, и продолжаем дальше наш круг, словно это самоцель. Через какое-то время вновь отмечаемся мыслью по поводу того же самого.

– Как ты сказал? – встрепенулся он, – у того же самого… остановимся? Или отметимся?

По выражению его лица я понял, что на Юрия Львовича снизошло озарение.

– Ну, чтобы обсудить, – неуверенно сказал я. – От чего уходим – к тому же вечно и возвращаемся…

– Вечно! – остановил меня шеф. – Или, если сказать иначе, регулярно. А если события повторяются регулярно, то ведь некорректно говорить об их случайном характере?

«Вот и дождались», – подумал я и от ответа уклонился.