Шанель №007

Вечером мы втроем сидели на лавочке в Летнем саду – погода стояла прекрасная – и с некоторым оживлением смотрели на пакет в моих руках. Нам только что выдали его на почте, и он пришел из Австрии, причем не кому-нибудь, а лично мне. Согласитесь, что получение загадочной посылки из-за границы всегда интересно, тем более в нашей тягостной ситуации. Что называется, пустячок, а приятно.

– Я знаю! – догадалась Света. – Ты, наверное, тайком познакомилась по переписке с австрийцем. На Западе многие хотят жениться на русских. И вот он прислал тебе подарок.

– А это не розыгрыш? – подозрительно осведомилась Настя.

Я засмеялась:

– Единственный австриец, с которым я в своей жизни общалась, – это математик, три месяца назад приезжавший к нам на конференцию. Я его выдала за русского и провела по дешевке в Мариинский театр.

– Как это?

– Там для иностранцев безумно дорогие билеты, а он небогатый. А я достала обычные билеты и на контроле сказала Гюнтеру: «Пойдем, папочка!» Вот его и пропустили. На «Спящую красавицу». Никогда не забуду свои попытки по-английски объяснить ему, кто такая Фея сирени! В конце концов он сделал вид, что понял, но на самом деле наверняка просто устал и отключился. А вообще-то очень меня благодарил. Так что можно смело вскрывать – там не бомба.

И я разорвала пакет. В нем оказалась большая коробка с чрезвычайно завлекательной картинкой на крышке. На картинке симпатичная девушка с вожделением тянула руку к горе конфет. Причем фигура девушки наводила на мысль о том, что счастье отведать сладкого ей выпадает нечасто, и раз уж она дорвалась до вазочки, то не успокоится, пока не слопает все.

Наш полиглот Настя тут же перевела с немецкого:

– « В этой коробке десять сортов конфет. С марципаном, миндалем, кунжутом, ромом, шерри, ликером, джемом, халвой »… а эти два слова я не знаю. Так, « это самые вкусные конфеты в мире. Стоит вам их попробовать, и вам всегда будет их хотеться ».

– Трагическая надпись, – не удержавшись, прокомментировала я.

– Почему? – изумилась Света. – Замечательная надпись. Открываем?

– Не советую, – вставила я голосом хорошо тренированной пифии.

– Почему?

– Представь себе твою дальнейшую жизнь. Вот ты сейчас попробуешь конфетку, и тебе всегда будет ее хотеться. Всегда! До самой смерти! А где ты ее возьмешь? Вряд ли Гюнтер намерен присылать мне подарки каждую неделю, а у нас такие коробки если и есть, то наверняка страшно дорогие. Так что надо хорошенько подумать, прежде чем подвигнуться на подобный шаг.

– Ничего. Возможно, жить мне осталось недолго, так что недолго и промучусь. Начну-ка я с марципана, а вы как хотите.

Мы с Настей тоже решили не отставать, и через десять минут наше настроение поднялось достаточно для того, чтобы мы без риска гипертонического криза смогли приступить к обсуждению наших проблем.

– Итак, – начала Настя, – что на сегодняшний день прояснилось? Роль Эдика. Именно он тебя шантажировал, и, скорее всего, все твои изначальные предположения относительно него были верны.

– Какие изначальные предположения? – изумилась Света.

– Что он хотел тебя подставить. Он явно много чего хотел. А что осталось неясным? Боюсь, практически все. Итак, Эдик сам себя грабит. Но Костика убил, мне кажется, все-таки не он. Костика убил некто, кого тоже интересовало содержимое сейфа. Этот некто убить-то убил, а сейф нашел уже пустым. И Эдик этого некто шантажировал – так же, как и тебя, только с более печальными для себя последствиями. Так?

– Подожди, – прервала я, – а как быть с теми, что за нами следили? Ладно, нож Свете подсунул этот некто, он же перенес труп и украл мою сумку, но следить-то за нами зачем? И вообще, глупо было похищать у нас с тобою нож, если сам же его недавно подкинул.

– Вероятно, подкинул Эдик, а украл некто. Или наоборот. Конкурирующие фирмы.

– А как вам кажется, вот этот, второй нож… он второй или снова первый?

Настя подняла брови, и я поспешила пояснить:

– Тот самый, который мы зарыли, или другой? Мне кажется, другой. Тот был гораздо грязнее – с пятнами, а этот довольно чистый.

– Могли помыть, – предположила Света. – По виду похож.

– А я не вглядывалась, – призналась Настя, – мне нервы не позволяют. Думаешь, убийца следил за нами, заметил, где мы зарыли нож, потом вырыл его, помыл и подкинул обратно?

– Подозрительная чистоплотность, – мрачно прокомментировала я. – А эта слежка и вовсе не дает мне покоя.

– За нами следил мой кавказец, – напомнила Света. – Из ревности.

– Это за тобой следил кавказец, а за нами следили на базе отдыха, когда его еще в помине не было. И никого не было, кроме студентов. Напрашивается вывод, что следили они.

– У тебя помешательство на почве студентов. Зачем мы им дались?

– Не знаю, но, чем больше с ними общаюсь, тем больше убеждаюсь, что они способны на все. Сегодня один упал со стула на пол, представляешь? Света свидетель.

– Забудь про студентов! Лучше скажи, кто этот некто.

– Сто раз говорила – Юлечка со своим выгнанным Вадиком. Очень подходят.

Света не выдержала:

– А я сто раз говорила, что Юлечку нечем шантажировать. Все-таки ты к ней несправедлива! Ты, наверное, не знаешь, но она тебя ужасно боится.

– Знаю, – гордо ответила я. – Она понимает, что я – единственный человек, который видит ее насквозь, и, естественно, трепещет.

– Значит, не Юлечка? – переспросила Свету Настя. – То есть Артем. Мне он тоже кажется более подозрительным. Не отличает тебя от Кати, устраивается к вам на работу, за тобой ухаживает…

– Оставь его в покое!

– Ладно, – я поспешила погасить назревавший конфликт, – вопрос в другом. Этому некто достались по наследству от Эдика Светины бумаги. Дорого бы я отдала, чтобы знать, собирается ли он тоже заняться шантажом.

– Отдавай, – кивнула Света.

– Что отдавать?

– Дорого. Только при твоей зарплате вряд ли сумеешь. Конечно, он собирается заняться шантажом.

– С чего ты взяла? Может, он предпочтет затаиться. Все-таки два убийства – не шутка.

– Глупости! Если б он решил затаиться, то не стал бы писать мне письмо.

Четыре округлившихся глаза уставились на Свету в полном недоумении, а она небрежно продолжила:

– Знаете, стандартный текст. « У нас ваши бумаги. Условия прежние. Как передать деньги, сообщим потом ». А подписи нет. Ничего особенного!

– И… и давно ты это получила? – с трудом выдавила Настя.

– Сегодня днем нашла в столе на работе. А что?

– А то, – гневно заявила я, – что могла бы сразу нам сообщить. Мы ломаем себе головы, а она скрывает такой важный факт.

– Ой, – слегка смутилась моя любимая подруга, – извините. У меня как-то вылетело из головы. По сравнению с этим жутким ножом письмо не произвело на меня ни малейшего впечатления. Вот оно!

Я клещом вцепилась в небольшой листок. Что за безобразие – опять напечатано на струйном принтере!

– Кто бы это ни был, – заметила Настя, – он убийца. И шутить с ним, как с Эдиком, явно не стоит. Дело опасное.

Света чуть не плакала:

– Но я ведь действительно не могу продать квартиру, пока в ней прописана Наташка! Если б этот убийца позвонил мне по телефону, а не посылал дурацкие письма, я бы ему объяснила!

– Телефонный аппарат ты разбила собственной рукой, – напомнила я. – Точнее, собственной ногой. Так что позвонить он может разве что на мобильник, но тогда ты узнаешь его номер, а он этого не хочет. Получается, новый шантажист, как и прежний, тоже твой знакомый. Более того, вы работаете вместе – иначе как он с такой легкостью подбрасывает разные гадости тебе в стол? Слушай, тебе надо написать ему ответное письмо. С объяснениями.

– И куда послать? На деревню дедушке?

– Напиши в двух экземплярах. Одно отдай Юлечке, другое Артему. Какое-нибудь да достигнет цели.

– Глупости! – возразила Настя. – Письмо надо отдать вместо денег. Ведь они должны будут рассказать тебе, куда передать деньги? А ты передашь вместо них письмо. Хочется верить, тебя за это не убьют.

– А если убьют? – с живым интересом осведомилась Света.

– Давайте признаемся милиции, – снова завела свою песню я. – Я боюсь.

И тут героиня нашей эпопеи выдала такое, какого я не ожидала даже от нее.

– Милиции? – повторила она с непередаваемым ужасом, словно я предложила ей прикончить тупым ножом ее единственное дитя. – А если шантажист и убийца – Темочка? Не хочешь же ты, чтобы из-за нас его посадили?

И, сколько бы я ни убеждала ее, что очень даже хочу, поверить в подобную степень коварства она была не в силах. Наконец я не выдержала:

– Ладно! В конце концов, тебе решать. Но, откровенно говоря, ситуация представляется мне более серьезной, чем раньше. Одно убийство можно свалить на обстоятельства, но два – это уже дурная привычка. Чтобы я была за тебя хоть в какой-то мере спокойна, ты должна постоянно мне звонить. А то у тебя телефона теперь нет, на мобильный тоже поди дозвонись, и ты снова пропадешь неизвестно куда, а я буду сходить с ума. И вообще, раз ты чуть не утаила такое важное известие, как очередной шантаж, мы должны постоянно держать тебя под контролем, а не пускать на самотек. Так что звони по два раза в день.

– Это как раз вам с Настей на мобильные поди дозвонись! – возмутилась Света. – Вечно их отключаете.

Тут она была права. Дозвониться на сотовый преподавателю – нелегкая задача.

– А мы договоримся о времени, – предложила я. – Например, в одиннадцать утра и в одиннадцать вечера звони мне домой. Если меня не будет на месте, будет мама. Ты передашь ей, что это Света и все у тебя в порядке.

– В порядке? – горько повторила моя подруга.

– Ну не в порядке, а как всегда. А если есть новости, то так и скажи. И ни в коем случае не ходи на встречу с убийцами без нас! Поняла?

– Целых два раза в день звонить… может, лучше пореже?

– Не лучше. И учти, если пропустишь хоть один звонок, я не знаю, что сделаю. Буду ждать под дверью твоей квартиры, или у твоего офиса, или у квартиры твоей мамы…

– Маму не пугай, – предупредила Света. – У нее сердце.

– Буду пугать, – пригрозила я. – Пропустишь хоть один звонок – отправлюсь к твоей маме и буду ее пугать. Так что смотри!

На этом мы расстались. Не знаю, чем помогла бы подруге постоянная связь со мной, – в конце концов, разве это помешало бы убийце, если б он и впрямь что-нибудь задумал? – но мне полегчало. Возникла хотя бы некоторая иллюзия того, что я обеспечиваю Светину безопасность.