Шанс для чародея

Потом я заметил гондолу нос которой был выполнен в форме золотого дракона. Он отражался в воде и казался живым.

- Почти как твой возлюбленный да?

- Что? - я не понял, о чем говорит моя спутница. В ее руке вдруг оказалась маска, и она прикрыла лицо. Золотая маска. Как цвет драконьих крыльев. У меня защипало глаза. Даже от крошечного отблеска солнца в таком мраке, как здешний, можно ослепнуть. Фонари у каналов давали мало света.

- У меня здесь есть дом. Ты можешь пожить там.

Когда Аллегра это предложила, я еще не знал, что ее красивый похожий на дворец дом окажется настоящим притоном для нечисти. Надпись, высеченная на фризе у входа "Мраморный рай" говорила сама за себя, но я не поверил ей пока не увидел сам, что все скульптуры и кариатиды внутри живые и подвижные. За ними прятались и шушукались отвратительные на вид карлики и домовые. Сирины и алконосты в клетках своими сладкими голосами отпускали едкие замечания. Еще никогда я не видел птиц с восхитительными женскими головами, поэтому поначалу раскрыл от изумления рот. В карты со мной села играть одна из оживших крылатых ангельских статуй. И это было все развлечение на вечер. А потом мраморный рай начал сильно напоминать ад, но я не жаловался. Мне нравилось рассматривать живые картинки на ширмах, а также многочисленные платья Аллегры, надетые на манекены. Кроме новых моделей одежды, здесь были наряды всех времен и эпох, но ведь не могла же их хозяйка быть такой старой. Хотя мне и самому шла, наверное, уже не первая сотня лет, точно я не смог бы подсчитать, но Аллегру я привык считать юным созданием. Она ведь не была фокусницей и аферисткой мне под стать. Или и такое возможно?

Я заметил отражение летящего золотого дракона в одном из огромных зеркал на мраморных стенах. Оно как раз располагалось напротив распахнутого в ночь окна и даже повторяло его контуры и размеры, будто было вторым окном только уже не на улицу, а в другой неизведанный мир. Поначалу я испугался, что дракон либо вылетит оттуда, либо появиться у окна, но ни того, ни другого так и не произошло. Здание будто само рождало для меня различные иллюзии. Только они меня совсем не развлекали. Напротив настораживали.

Я играл в шахматы с гарпиями, очень ловкими тварями, между прочим. Они успевали обхитрить меня и переставить фигуры прежде, чем я замечал в чем дело. Их гадкий смех потом преследовал меня как эхо.

Аллегра уходила куда-то гулять без меня, и я занимался тем, что разглядывал свои отражения в многочисленных зеркалах. Только они совсем не повторяли мои движения, а делали то, что им заблагорассудиться и таким образом я множился в каждой стене, приобретая армию двойников. Казалось, когда-нибудь все они обступят меня так тесно, что сам я перестану существовать.

Франсуа за нами в Лары не последовал и я остался в огромном дворце у канала почти что в полном одиночестве, не считая, разумеется, нечисти. Ну разве это компания для настоящего джентльмена. Я чувствовал себя так, будто меня заперли одного в зверинце.

Как-то раз я даже поскандалил с Аллегрой из-за того, что она ушла на маскарад без меня.

Вскоре после этого Аллегра вдруг сама прислала мне розу в подарок. В отличие от когда-то посланных мной обычных цветов это был цветок, который никогда не завянет. Поначалу я обрадовался. Вечная роза. Она напоминала мне об Эдвине. Его красота тоже останется вечной, навеки юный, навеки красивый и с каждым веком все более сильный. Я представлял его себе лишь таким.

Роза цвела в стакане воды, вокруг нее роились странные существа, от нее исходил шепот по ночам, а однажды мне приснилось, что Аллегра кладет ее мне на грудь. Вот тогда все и началось. Роза стала жить внутри меня. Не знаю, как так получилась, но она вросла мне в сердце, вернее в грудь вместо сердца. Я распахнул рубашку и понял, что мое сердце теперь она, а потом она начала разрастаться внутри меня, шипы стали выбиваться наружу, сквозь кожу. Я весь превращалась в колючую розовую плетню. Представляете, какие мучения. Я молил Аллегру избавить меня от них, но она только смеялась. Говорила, что в этом нет ничего страшного. Разве красивая смерть может быть страшной. Ей нравилось видеть меня в крови. Когда мой час почти пробил я начал плакать не о себе, а том, что никогда больше не увижу Эдвина. Упоминание о нем Аллегру почему-то напугало, и она решила меня освободить. Только из-за того, что я его знаю. Ну и впечатление он производит на всех отвратительных созданий.

- Он погубит меня... - я смирился с этим почти как с фактом. Разве тут что-то можно сделать, я летел как мотылек на огонь и не стыдился этого. Такой инстинкт заложила в нас сама природа - инстинкт преклонения перед высшим созданием.

- Не он, - Аллегра слегка коснулась моей груди, уничтожая плетни, от ее прикосновений они ссыхались и становились меньше, цветок уже не горел огнем. - Тебя погубит роза.

- Но... - она же вяла, я чувствовал. - Роза?

Как такое может быть.

- Девушка по имени Роза.