Шанс (Коммуналка)

Он с ходу врезал мужику в сытую морду, выволок его за ворот майки в прихожую и, дав ему под зад, вышвырнул за дверь. Испуганную и ничего не понимающую мать он поволок в ванную, сунул ее голову под кран с текущей холодной водой и держал там, пока она не заголосила вполне трезвым голосом. «Убью, если узнаю, что ты тут пьешь! Вернусь – и убью!», – прорычал он, швыряя ее в неприбранную постель. «Не думай ничего плохого, сыночек. Я просто так, от тоски…», – лепетала она, пытаясь встать. «Отсыпайся! Я уехал!» – бросил он, забирая свои вещи.

Оставшиеся два дня отпуска он провел в заброшенном домике на берегу протоки, оставшемся ему от родителей матери, которых он почти не помнил…

«Значит, они опять вместе…», – мысль резанула, как острый нож. Василий еще раз посмотрел на экран. Катерина и Жорка сидели за столом и разговаривали. Голод прислушался. Это был разговор ни о чем, словно оба старательно избегали темы о прошлом. Было похоже, что встретились едва знакомые люди. Жорка смотрел на Катерину только тогда, когда она отворачивалась. И наоборот. И вдруг…

Он просто посмотрел на Катерину пристально. Голод не слышал, чтобы Жорка задал ей вопрос. Точно, только заглянул ей в глаза. А она заговорила об этом. Василий замер. Он ловил каждое их слово, он запоминал их. Короткий диалог в несколько фраз. И столько информации! Голод боялся пошевелиться…

Она ушла, выпив несколько чашек чая.

«У меня сын. Она родила от меня сына. Но, разве так бывает? Значит, бывает. Она не стала бы врать Жорке. Я ничего не знал! Почему я не знал!!!» – озлился он, почти с ненавистью глядя на экран.

«И, что бы я сделал, если бы узнал? Правильно, послал бы ее на…Не до нее тогда было. Хотя…женился же я на своей, когда приспичило! Но, скрыть от меня!» – победила-таки в нем здоровая злость.

«Козел, ты Жора! Как был козлом, так и остался!» – резюмировал Голод, посмотрев до конца их с Катей встречу.

– Поедешь сегодня на снятую квартиру, – сказал он вошедшему Рашиду, – Посиди рядом с Раковым, посмотри на мониторах, где что. Пора.

– Хорошо, хозяин, – довольно сверкнул белками чеченец, предвкушая скорую расправу с обидчицей.

Глава 35

Он никогда не чувствовал себя таким опустошенным. Даже, когда умерла мать. Даже, когда Катя бросила его в первый раз, толком ему ничего не объяснив. Тогда ее «разлюбила» прозвучало для него, как «не сошлись характерами» при разводе в суде. Ни к чему не обязывающее сообщение. Формулировка ни о чем. А по сути – отговорка. Тем летом, вернувшись с практики, он так соскучился, что, прямо с вокзала, с вещами, рванул к ней, поймав частника и заплатив ему двойной тариф. А деньги у него были. Заработал он денег на практике, заработал много: и на свадьбу и на поездку к морю. Сокурсники весело пропивали все, а он копил. И читал учебники, чтобы закончить два курса за один год: скорее нужно было выйти на работу, чтобы кормить семью. Он так и думал уже про них с Катей – семья. Ну, и дети, конечно. Это уже, когда она захочет. Он все просчитал. Кроме того, что она его бросит…Как он сумел сдать экзамены хотя бы за этот курс, непонятно. Наверное, нужно сказать спасибо матери. Видя, что с сыном творится неладное, она всячески его тормошила, возвращая к жизни. Даже, как-то пристроилась встречать его после института. Странно, но над ним никто не потешался. Сокурсницы организовали над ним что-то вроде шефства, он понял это не сразу, заметив однажды, что в их с матерью квартире мелькают поочередно то – одна, то – другая. Да, и как понял, не отреагировал никак. Сессию закрыл, сначала зимнюю, потом и летнюю. А там, на автомате, и диплом защитил совсем не плохо. Но, «блестящий ученый» в нем умер. «Ремесленник», – так однажды назвал его завкафедрой, и Георгий понял, что дальше лаборатории ему не подняться.

А потом и лаборатория пала, как и вся наука.

Сейчас он пытался хотя бы себе объяснить, почему все так, а не по-другому. По-другому – это нужно было тогда за Катю драться, выгрызать счастье, стоять за них с Катей насмерть. Не смог, не захотел, не догадался, струсил или…просто растерялся. От неожиданного ее предательства.

А сейчас оказалось, что предал он. Ничего не делая, он убил и ее и себя. «Если бы ты тогда мне не поверил…Просто не поверил бы, что я смогла так быстро тебя разлюбить! Ведь это было так очевидно!» – сказала она ему вчера, сидя вот на этом диване.

Он сначала ее не понял. А через минуту – как молнией ударило: причина! Была причина, почему она так ему сказала!

– Катя, почему? Почему ты меня бросила?

– Я была беременна. Не от тебя.

– Кто он?

– Важно, Жора, не «кто». Важно, «как».

Он опять ничего не понял сразу. Какая разница «как», если не от него? Измена! Удар по мужскому эго! Предательство, грязь, пошлость!

– Как? Ну, и как же? – спросил машинально, не прощая.

– Больно, страшно и стыдно.

– Ты не любила его? – уже с надеждой.