Шанс на бессмертие (СИ)

Я с удовольствием позлорадствовала. Эдди не выносил пошлых шуточек, на которые был горазд мой орангутанг, Эммет. Так тебе и надо, чистоплюйчик! Действительно, жаль, что я не могу посмотреть на такую прелесть в голове Элис. Но я ЗНАЮ. А это означает, что у меня найдутся аргументы против Эдди в наших милых домашних спорах.

Я ухмыльнулась.

Теперь мы смеялись вдвоём. Вдруг Элис замолчала и повернулась всем корпусом вправо. Спустя минуту, я услышала — к нам бегут. Их было трое. Я напряглась, готовясь к схватке, если таковая предстоит. Но двумя из прибывших были наши мальчики. А вот третий… Высокий, смуглый, типичная внешность обитателя здешних лесов. У него билось сердце, и он пах кровью. Но не человеком.

Мы нашли дампира.

Элис

Эти недели дались как-то особенно трудно. От бесконечно сменяющихся картинок болела голова, хотя это казалось невозможным для бессмертного существа с моментальной регенерацией. Но это было. Я изо всех сил пыталась выловить из мельтешащих обрывков картины будущего, что подскажут нам наиболее быстрый путь к дампирам.

Джаспер помогал мне, его навыки следопыта очень пригодились в здешних лесах. После того как мы нашли Зану и Зафрину, дело пошло быстрее, будущее стало более осмысленным. Я больше не видела силуэтов и мешанины цветов. Стали появляться конкретные картинки, ситуации. Я видела Мужчину, мальчика, двух женщин. Мы были на правильном пути. И вот сегодня, после того как я подумала об Эдварде и увидела чудесное испытание, что устроила ему малышка Бель, будущее вдруг определилось. Я увидела как Джаспер нашел взрослого дампира.

Когда мы познакомились, оказалось, что его зовут Тригон, его отец неизвестный вампир, а мать человек. Его вырастила тётка, после смерти матери. И он обратил её, когда вырос. Тётка — вампирша. А значит, дампиром можно стать лишь родившись таким. Все, кого он обратит, будут обычными вампирами.

Иссушающей жажды, что вечно дерёт горло каждого из нас, у него нет. Он может жить, питаясь человеческой пищей, при условии, что будет есть достаточно мяса.

Его Тётка — Приама, утверждает, что он рос необычайно быстро для обычного ребёнка. Когда ему было полгода отроду, он уже соответствовал обычному шестилетнему ребёнку, как по росту, так и по развитию, к семи годам он достиг человеческого двадцатипятилетия, после чего застыл и перестал стареть. Сейчас ему более семидесяти. Он почти ровесник Эдварда.

Это звучало невероятно. Но было правдой. У самого Тригона тоже был сын. Рождённый от человеческой женщины. Но он с ним не общался. Об этом нам тоже поведала Приама.

Тригон любил эту женщину, но она не пережила родов, а Тригон не успел её обратить, ушёл на охоту, а когда вернулся — всё было кончено. Он не мог видеть дитя, которое убило его жену. Потому заботу о сыне Тригона тоже взяла на себя его тётка. Сейчас мальчику было чуть больше трёх месяцев. Тётка тоже не особо желала воспитывать малыша. Всего несколько десятков лет прошло с тех пор, как она обрела бессмертие, и лишь недавно она перешла на кровь животных. Рядом с малышом ей трудно было справляться с жаждой.

Когда я спросила, не можем ли мы его увидеть, Приама согласилась на удивление легко, чем явно разозлила Розали. Я увидела, как Роуз швыряет её через лес. Потому тихонько взяла нашу лапочку за руку. Нам не нужны скандалы. Нам нужен мальчик.

Приама пригласила нас в своё жилище — причудливую плетёную хижину. В которой нас встретил волшебный мальчишка лет трёх с тёмными волосами, волшебными ямочками на щеках, смуглой кожей и золотисто-карими глазами.

Он смог удивить даже меня. Потому что когда мы зашли в дом, он встал, и внимательно посмотрел каждому из нас в глаза. Когда подошла моя очередь — я обомлела.

Мальчик транслировал свои мысли. Его дар был чем-то между тем, что делал Эдвард, и тем, что могла я. Он видел будущее связаное с ним, и мог его показать другим.

Он транслировал мне картинку, в которой они с Роуз около нашего дома в Форксе. Роуз счастливо улыбается, и подбрасывает мальчишку высоко в небо.

— Он не разговаривает, — бросила Приама, — общается только так. Это ужасно раздражает. Возможно, когда станет старше, научится говорить.

— Так вы знали, что мы придём за ним? — озабоченно спросила Роуз, не отрывая взгляда от мальчика. Её эмоции были так сильны, что я видела, как сильно Джасу приходится напрягаться, чтобы сдержать порывы прекрасной вампирши.

— Да. С тех пор как он научился делать Это, он показывает Белую, - она кивнула на Роуз, и тот дом.

— Как его зовут? — бросила Роуз раздраженно.

— У него нет имени, — поджала губы Приама, — мальчики получают его когда пройдут посвящение. А домашнего прозвища у него нет.

— Как же вы зовёте его? — не сдержался Эммет.

— Ребёнок, — спокойно парировала вампирша, — мы живём уединённо, с тех пор как Тригон обратил меня. Ребёнку не требуются другие имена.

На время комната утонула в душной тишине. Прервал молчание мальчик. Он просто встал и подошел к Розали, подняв руки вверх в не требующем пояснений движении. Он просился на ручки. Как все дети на свете. Он хотел на ручки.