Шансон для братвы

Бегущий впереди рослый детина замахнулся прикладом, Денис сделал вид, что поскользнулся, и упал ему в ноги. Не ожидавший этого патрульный споткнулся и, уронив автомат, пропахал по грязи метра четыре. В Рыбакова уткнулось три ствола.

– Лежать!

– Да вы что, ребята? – заголосил Денис.

– Молчать! – Милиционеры орали так, что, казалось, они участвуют в конкурсе “Заглуши танк”. – Не вставать! Замри! Стреляем без предупреждения! Кто ты такой? Рот откроешь, урою, сволочь! Встать! Руки за голову! Не шевелись!

– Вы что-нибудь одно выберите! – вдруг обратился к галдящей стае “скворцов”* интеллигентный человек с бородкой. – Либо – лежать, либо – стоять!

– А ты кто такой? – заревел один из сержантов.

– Пенсионер МВД, –вмешавшийся показал удостоверение. – Полковник запаса, уголовный розыск…

– Вот и сиди на своей пенсии! – проорали ему в лицо. – Будешь лезть, с нами поедешь!

Пенсионер-полковник замолчал. В его времена так разговаривать со старшим по званию было немыслимо. Но благодаря его вмешательству запал у преследователей прошел – Денису дали разок по шее, завели руки за спину, защелкнули на запястьях наручники и втолкнули в “воронок”.

– Куда вы его везете? – спросила одна женщина.

– В отделение, – ответил молоденький лейтенант, вытирая пот со лба. – Там и расскажет все…

– Что все? – вновь вмешался пенсионер. – Он на автобус спешил.

– Ладно, разберемся… – вздохнул лейтенант. Сам он не слышал воплей Дениса и присоединился к погоне автоматически – все бегут, и он побежал. – Чо он сделал-то? – обратился он к счищающему с себя грязь автоматчику.

– Здание ГУВД заминировал! – бодро ответил сержант.

Люди на остановке переглянулись, кто-то засмеялся.

– А вы что, круто его поймали? – раздался ехидный голос.

Собравшиеся развеселились. Родная милиция опять выступила в своем обычном амплуа полных придурков. Обозленные лейтенант и сержант молча полезли в машину, остальные потянулись обратно к дому Клюгенштейна.

Подобранную гильзу Денис “уронил” еще по дороге, когда бежал к автобусной остановке. Ничего криминального у него с собой не было.

По прибытии в отделение его, обыскав и забрав деньги, часы, документы, сигареты и зажигалку, втолкнули в “обезьянник” – маленькое помещение с деревянной скамьей.

Возбужденные патрульные проорали дежурному о необходимости строго стеречь задержанного и умчались докладывать руководству. Тщедушный дежурный с уважением посматривал на “террориста”.

Денис уселся в угол и вытянул ноги. Слегка мутило, но такая реакция для организма нормальна – современный человек отвык от активных действий, изнежился, да и стресс был силен. Рыбаков отнюдь не жалел о том, что сделал, это была самооборона в чистом виде. Конечно, говорить об этом в милиции он не собирался, и даже не столько потому, что “самоубийца” был капитаном. Статья о самообороне настолько расплывчата, что все зависит от усмотрения дознавателя, а не от реальных обстоятельств. У Дениса был знакомый, еще в пору учебы в институте, который получил четыре года, защитив девушку. И хотя он бился против пятерых, у троих из которых были ножи, в его “посадке” сыграло роль то обстоятельство, что он был кандидатом в мастера спорта по вольной борьбе. Один из противников, попавшийся на “мельницу”*, ударился затылком о поребрик и умер. Ни свидетельские показания девушки, ни наличие оружия у нападавших не избавили его от полутора лет предварительного заключения и двух с половиной на зоне. Окружавшие его “сидельцы” относились с пониманием, видя, что парня держат ни за что. А толку?

Вышедшие из больницы ублюдки гуляли на свободе и получили условно по году. Однако за пару месяцев до выхода из тюрьмы своего обидчика почему-то разъехались из города и так и потерялись на просторах страны. Дениса в его ситуации утешало лишь то, что его задержали за мифический “теракт”, погибшего капитана привязать к нему было сложновато.

Прошел час.

Рыбаков попросил сигарету, дежурный покачал головой – не положено, мол.