Шансов выжить нет

Поль суетился около Судакова, который хрипел и дергался… Он вкалывал ему какие-то лекарства из шприц-тюбиков, но это не помогало.

Подойдя к Полю, я спросила:

– Что с ним?

– Камень в голову попал… – мрачно ответил Поль. – Умирает…

Только сейчас я заметила на лысой голове Судакова большое пятно содранной кожи и явно ощутимую, хорошо видную вмятину в черепе…

«Вот так, спасатель, – горько констатировала я. – Вот он, конец твоего задания… Впрочем, – оборвала я себя тут же, – нет! Он ведь сам сказал, что главное – передать микропленку в Россию… И сам сказал, что умрет. Чувствовал, что самому ему не удастся сделать то, что он должен был сделать. Он доверил это тебе, значит, это и есть теперь твое главное задание… Наверное, начался тот самый второй этап, о котором говорил генерал Васильев».

Судаков наконец затих. Поль сидел около него, сгорбившись…

Глава восемнадцатая

Странное действие оказала на него смерть Судакова. Наверное, француз тоже не был готов к столь откровенной жестокости природы и людей. До каких пор, в конце концов, можно спокойно наблюдать, как умирают люди. И самому их убивать… Ведь Карпова застрелил он. Наверное, это тоже нелегко было сделать…

Я оглянулась на Грега. Тот стоял на самом краю обрыва и пил из своей фляжки, нисколько не волнуясь, что неловкое движение может отправить его вслед за Карповым. Он оглядывался по сторонам, пытаясь понять, насколько сильно изменился окружающий нас ландшафт и что нам в связи с этим теперь предпринять…

А может, я зря его подозревала?.. И разлившийся по телу горячей волной Джонни Уокер поддакивал: «Конечно, зря! Грег – надежный парень! Просто ты его достала своими вопросами…»

– Иди сюда, Грег, – позвал Поль, – нужно как-то похоронить его…

Он кивнул на Судакова.

– … И решить, что делать дальше. Не век же сидеть на этой скале… Связи с базой у нас нет, талибы отобрали все телефоны… Нужно искать, как отсюда спуститься…

– Ты прав, мистер Поль, – согласился Симпсон. – Задание наше завершено – мы нашли всех, но… просто не сумели их сохранить, чтобы доставить на базу, в Кайдабад. Мы с вами плохие спасатели. Искать у нас получилось лучше, чем спасать…

Он оглядел нас с Полем ироничным взглядом, покрутил усы.

– Ну что ж? Давайте устроим ему последний приют… Камней здесь хватает… Ничего лучше мы все равно не придумаем…

…Мы положили тело Судакова посередине двора и начали обкладывать камнями от забора. Через полчаса оно было погребено под грудой камней. Теперь, по крайней мере, можно было не опасаться, что его труп станет добычей грифов, уже круживших над ущельем.

Мерзкие, надо признаться, создания. Одна из птиц кружила прямо над нами, и мне удалось рассмотреть ее достаточно подробно… Небольшая голова с крючкообразным клювом, длинная, словно у гуся шея, какой-то совершенно идиотский воротничок из белых перьев, напоминающий жабо, и противный, пронзительно-скрипучий голос, в котором слышались нотки какой-то истерической радости…

Самым неприятным оказалось то, что каменная лестница, по которой мы ночью поднимались на свою скалу, выходила прямо на тот кусок дороги, который лежал теперь на дне пропасти…

Грег, оставив нас с Полем отдыхать после того, как мы натаскали камней для могилы, решил спуститься по лестнице, насколько окажется возможным, и посмотреть, нет ли другого пути…

Мы с Полем сидели молча, прислонившись спинами друг к другу. Разговаривать не было ни малейшего желания. У меня отчаянно болела правая рука, кожа на которой с внутренней стороны оказалась содранной от локтя почти до плеча. И хотя Грег залил мне ее йодом и умело залепил пластырем, любое прикосновение причиняло боль, и мне приходилось постоянно отводить локоть в сторону, держать руку на весу… Мелочь, конечно, по сравнению с тем, что здесь происходило, но о таких мелочах забываешь, только когда ситуация обострена до предела, в остальное же время они причиняют массу неудобств и даже физических страданий… Не могу сказать, что я боюсь боли, но не испытывать же ее постоянно! Я могу терпеть достаточно долго, но не бесконечно… Я сразу же подумала о наркотике, которого у меня осталось совсем немного. Несколько шприц-тюбиков. Если станет совсем уж невмоготу, придется воспользоваться. Я вытащила из кармана-аптечки четыре оставшихся дозы и сунула в нагрудный карман, чтобы не искать в случае необходимости.

Поль не пытался со мной заговорить и вообще выглядел подавленным. Я чувствовала, как слегка шевелится его спина в такт спокойному дыханию, но это был единственный признак, по которому можно было судить, что он еще жив…

Через полчаса вернулся Грег, злой, но возбужденный. Вот в ком не было и тени апатии! Он остановился перед нами с одного бока, потом зашел с другого, посмотрел сначала на меня, сплюнул, потом наклонился к Полю и помахал рукой у него перед глазами.