Шанталь, или Корона против

— Здоровый, выживет, — первым нарушил тишину Лакс, заканчивая бинтовать мальчишке грудь.

— Доделаешь? — попросил Леон, смывая кровь и вытирая руки полотенцем, — а я пойду гляну, как там наша гостья.

Он уже был в дверях, когда его догнал голос Лакса.

— У нее в сумке револьвер был, вам полюбоваться на столике в гостиной оставили, а саму дарьету в угловой спальне разместили.

И он бросил начальнику ключ. Тот поймал, по пути не удержался, заглянул в гостиную. Хмыкнул, разглядывая револьвер — кто бы сомневался, что у племянницы Проповедника в сумке будет не шитье со шпильками, а мужское оружие. Зато теперь понятно, почему он ошибся, считая девушку неопасной для тех, кто придет за дневником. И о чем только думал Проповедник, обучая племянницу?

Внезапно им овладела тревога. Сердце сдавило от чутья грядущих неприятностей. Леон пулей взлетел на второй этаж, открыл замок, распахнул дверь. Комната была пуста, лишь белым облаком раздувалась штора, намекая, что он безнадежно опоздал.

Леон подошел к окну, отдернул штору, смерил расстояние от окна до балкона, прикинул высоту, специально выглянул, не валяются ли внизу останки этой сумасшедшей. Нет, двор был чист.

— Идиотка!

Скрипнул зубами. Без денег, одна, в чужом городе на ночь глядя!

«Найду, лично выпорю», — пообещал, слетая по лестнице вниз.

— Кто-нибудь смотрел за домом? — спросил со злостью у Лакса. Тот удивленно вздернул брови, и Леон плюнул в сердцах, понимая, что сам виноват. Надо было предупредить, чтобы не велись на внешность, а держали с девчонкой ухо востро.

— Неужели… — недоверчиво округлил глаза Лакс.

— Именно, — скривился Леон, — сбежала, пока вы тут на солнышке загорали. Слышал о Проповеднике?

Лакс моргнул, глаза сделались еще круглее.

— Неужто отец?

— Дядя.

— Я с вами, — бросился мыть руки Лакс.

— Нет, останешься ждать лекаря. Я сам. Дневник где?

Получив дневник, Леон резанул палец, капнул кровь на обложку. Сейчас, когда девчонка и дневник были разделены, связь двоилась, сбивая с толку, и надо было провести обряд, усиливая её.

Капли кровь замерли, не долетев до поверхности, потом задрожали, вытягиваясь в цепочку, уплотнились до стрелки, и алая полоска закачалась над книгой, пока не вытянулась в направлении левого верхнего угла.

Леон убрал дневник в карман, накинул плащ — вечерело — и выскочил из дома. Если девчонку не увезли из города, он ее найдет.

Лакс уже ждал во дворе, держа под уздцы недовольного коня, которого оторвали от яслей с овсом. Конь храпнул, мотнул мордой, норовя укусить всадника, но Леон прикрикнул на него, ударил шпорами, и тот галопом рванул со двора.

— Вы поймите, дэр Розталь, это же не в первый раз, — сокрушался Гриан, вытирая рукавом лицо. Несмотря на вечер, в городе было душно и жарко, как в бане. Они прошли пол-улицы, но извозчики, точно сговорившись, избегали этот район.

— Зовите меня Шковальни, — сочувственно вздохнул мужчина, обмахиваясь котелком, — я тоже виноват. Проглядел девчонку. И ведь воспитанная, скромная, да и на вид просто красавица, и тут бац и со второго этажа! Нет, вы мне скажите, куда катится мир, если девицы бегают с револьвером и прыгают из окна?

— И вечно кого-нибудь в дом тащит, — продолжал бубнить Гриан, выглядывая коляску, — то проститутку, якобы важную свидетельницу; то псину, которая попала под колесо повозки — вырос чистая тварь бездны, я вам скажу; то вдову с детьми, которая сдавала комнату убийце. Если бы не оборвыш, которого он приволок, я бы сейчас… Эх, — и Гриан горестно махнул рукой, вопрошая небо: — И где теперь его искать? Да если с ним что-нибудь случится, мне же первому голову оторвут.

— Не вам одному, не вам одному, — задумчиво произнес Шковальни, — думается, нам надо искать девчонку, а ваше начальство сыщется где-то рядом.

— Вы же город хорошо знаете, куда она могла отправиться?

Шковальни остановился, покрутил один ус, потом второй.

— Если она действительно племянница Проповедника, то либо в пансион за деньгами и оттуда прямиком в порт, либо в посольство докладывать на нас и требовать незамедлительного ареста.

— Начнем с пансиона, — решил Гриан, заметив показавшуюся на улице коляску.

Глава одиннадцатая

Есть такие дни, когда все идет кувырком. Кофе проливается на платье, чашка летит на пол, время несется такими скачками, что ты опаздываешь везде, как ни стараешься быть вовремя. У коляски сломается рессора, захромает лошадь, вдобавок ясное небо внезапно заволочет тучами и обязательно пойдет дождь, а зонтик, конечно же, остался дома. Но даже самый отвратительный день когда-нибудь заканчивается или… переходит в не менее ужасный вечер.

Выдав извозчику адрес, я сосредоточилась на том, что именно скажу дэре Ластине и как стану просить оплатить извозчика, ведь деньги остались в номере. А если денег там уже нет? Словом, вопросы меня занимали крайне щекотливые и неприятные, а больше всего терзало предчувствие, что хозяйка пансиона связана с дэром Розталем.