Шанталь, или Корона против

А я замерла, не зная, то ли радоваться появлению второго спасителя — не бросил-таки, то ли начинать бояться, что они убьют друг друга. Только глупые мысли никак не могли определиться за кого именно переживать.

За дядю? Но я знала, что он может за себя постоять. Выжил же в пустынях полуострова Кефарка, да и от людоедов островов Золотого моря спасся.

За Леона? Если его убьет дядя, сколько моих проблем решится разом? Все! Кроме побега из дома, которого уже не отменить. Но здравая мысль о неизбежном гневе императора охладила кровожадные помыслы.

Да пусть его сожрут твари бездны, переварят и сожрут еще раз! Жениха, конечно, не императора.

И пока я стояла, точно коза, увидевшая впервые новый наряд хозяйки, мужчины времени зря не теряли.

Дядя, чуть раскачиваясь и все так же демонстрируя пустые руки и улыбку, вдруг резко оглянулся на дверь. Леон попался. Отвлёкся, за что тут же поплатился выбитым из рук револьвером.

Я не успела моргнуть, как Леон был придавлен к кровати, и дядя хладнокровно, точно по сто раз на дню занимался этим, душил его. У жениха покраснело лицо, дыхание сделалось, как у лошади на финише скачек, разве что пена изо рта не шла.

Я хотела было вмешаться, но Леон ловко ударил дядю по ушам, выскользнул на пол, вскочил, замахиваясь, и вот тут я уже ринулась между ними.

— Стой… — мои глаза сошлись в точку, разглядывая кулак, замерший около переносицы, — …те, — закончила, провожая удаляющийся от моего носа кулак жениха и с содроганием встречая дикий взгляд Леона.

— НИ-КОГ-ДА! — отчеканил он. — Никогда так больше не делай, поняла?

Я кивнула, а Леон вытер рукавом рубашки выступивший на лбу пот.

— Хорошая реакций, — одобрительно сказали из-за спины, и дядя потянул меня назад, — но он прав, детка. Влезать в драку можно лишь тогда, когда ты сильнее или быстрее обоих сторон, поняла?

Я снова кивнула, ощущая, как начинаю злиться. Нашли время учить!

И тут в дверь постучали.

Дядя мгновенно прижал палец к губам, подхватил стул и подпер им ручку двери, которую уже пытались повернуть. Дверь толкнули.

— Гражданин, у вас все в порядке? Девочки жаловались на шум, — услышала я голос хозяина борделя.

Шум. Ха! Я бы порассказала, какой тут бывает шум на самом деле.

— Минуточку, открываю.

И дядя, точно режиссер оркестра, принялся размахивать руками. Леона он отправил под кровать. Меня на кровать, предварительно осколком стекла разрезав подол и надорвав рукав. Последним штрихом был выброшенный в окно подсвечник и донесшаяся снизу брань. Кажется, кому-то не повезло.

За дверью сопели, дергали ручку, но выбивать пока не спешили. А дядя, нацепив на лицо улыбку абсолютно уверенного в себе человека, уже убирал стул. Дверь резко распахнулась, не ожидавший этого хозяин ввалился внутрь и был заботливо поддержан под локоть. Жаль. Я бы не отказалась посмотреть, как этот торговец живым товаром вспахивает носом пол.

Хозяин обвел слегка расфокусированным взглядом комнату, пьяно икнул, вопросительно ткнул пальцем в осколки на полу. Я лежала, пытаясь слиться с покрывалом, а мысли, как назло, крутились вокруг кровати, разорванного подола, еще под спиной что-то кололо. Аккуратно приподнявшись, я вытащила небольшой осколок стекла и незаметно уронила его на пол.

— Не беспокойтесь, за окно заплачу отдельно, но какая меткость! Один бросок — и стекло вдребезги. Кстати, уважаемый, пришлите кого-нибудь прибраться, так и порезаться недолго.

«Уважаемый» еще раз осмотрел целую и невредимую меня, пакостно ухмыльнулся при виде рваного подола — я даже пожалела, что подсвечник валяется на земле под окном, так бы и кинула прицельно.

— И ужин, — потребовал дядя, — с вином. Только несите что-нибудь приличное, а не ту мочу, которую подают у вас в зале. Девушке надо расслабиться.

Я начала медленно заливаться румянцем. Еще и этот, тварь бездны ему в жены, похабно гоготнул, хлопнул дядю по плечу, пробормотав что-то одобрительное про дрессировщиков и диких лошадок. Щеки у меня алели. Подозреваю, они сейчас прекрасно сочетались с цветом покрывала.

То есть этот… вот этот… Решил, что мы с дядей… Ох! Даже мысленно не произнести. А дядя… Хорош родственничек!

Мысли мыслями, а лежать я продолжала на кровати, изображая ту самую девушку, которая ждет вина и расслабления, и чуточку, я скрипнула зубами, нервничая.

Хозяин выглянул в коридор, разогнал зрителей, крикнул служанку и удалился:

— Сам лучшего принесу!

Еще бы он не принес. За тот серебряный, что ему дали, можно бутылку «Сладкого забвения» купить или ящик местной кислятины. Могу поспорить, вино будет разбавленным и не дороже пары медяков, но ведь сюда не пить приходят, верно?

Через минут пять — я продолжала стискивать зубы и одновременно улыбаться так, что заболели мышцы шеи — появилась служанка. Была она бледна, страшна и косоглаза. Видно, специально подбирали, чтобы клиенты не зарились.

Осколки были убраны. Мокрая тряпка пару раз зашла под кровать, и я искренне понадеялась — Леон не успел от нее увернуться. Принесли вино, бокалы и даже тарелку, кажется, я начинаю ее ненавидеть, клубники.