Шантаж

Трудно говорить, когда широкая мужская ладонь зажимает рот. Или говорить, диктовать условия опять будет только он? Валера потащил меня через площадку этажа. Около двери валялся без сознания здоровенный парень Илья. Невольно восхитилась, как быстро и тихо действовал Довженко, что охранник, который остался с Митькой, даже шума не услышал. Удерживая меня в руках, Валера наклонился, подобрал ключи, затем, сцепленные медвежьими объятьями, мы двинулись дальше, но не к лифту, как я ожидала, а вверх по ступенькам… Зачем вверх?! Там, видимо, есть выход на крышу, там, наверное, высоко, страшно, и можно меня отправить полетать… Нет, он этого не сделает, совсем недавно Валера признавался мне в любви, а когда любят, не желают смерти. Ты уверена, что он говорил тогда правду? Нет, но, если собираются превратить в ангела, не вдыхают ноздрями так жадно, по-животному, воздух, пропитанный твоим запахом. А что ему мешает сначала тебя поиметь, а потом отправить в полет? Желание повторения! Настоящей страсти всегда нужен повтор.

Еще раз, проформы ради, попыталась вырваться. Справиться с ним я, конечно, не могла, это же огромный, вылепленный из одних мускулов и жил древнегреческий титан, циклоп… поэтому лишь мелко пиналась и кусала зубами перчатку. Он протащил меня через два лестничных пролета, толкнул за дверь какой-то квартиры двумя этажами выше. Непостижимо… Очень нагло! Совершенно, черт возьми, неожиданно! Захлопнул дверь, развернул, прислонил к стене и начал целовать. Непостижимо… очень нагло… взасос… Мир как всегда завертелся ярким калейдоскопом в глазах. Свою ногу просунул между моих подрагивающих коленок и вверх, чувствительно надавил на промежность. Не выдержала, застонала ему в губы… Шизанутая на нем слабачка… Довженко так нагло появился, так бесцеремонно себя ведет, а ты мгновенно растаяла, течешь, как последняя изголодавшаяся по мужской ласке потаскуха. Нет уж, пора стать той ланью, которая может долбануть так, что искры из глаз посыплются. И долбанула… лбом по носу, а потом с силой толкнула руками в широкую мужскую грудь. Валера пропустил удар, расслабился, я ведь была такая мягкая, податливая, ивовая тростинка в его руках, в любую сторону гни.

— Млять, Ира! Что ж ты творишь?! — сдавлено ругался Довженко, схватившись одной рукой за пострадавший нос.

Искры не посыпались, но слезы заполнили серые красивые мужские глаза… Срочно в кадр! Миллионы женщин планеты растают! Не одной же мне чувствовать себя слабовольной дурой…

— Черт, так ведь можно нос сломать… еще чуть больше силы — и хрясь…

— Не знала, как по-другому привести тебя в чувство. Что ты сделал с моим охранником?!

— Ничего не сделал, скоро очухается, просто я знаю один прием, который позволяет мгновенно вырубить человека.

— Как ты меня нашел? — продолжала обвиняющим тоном допытываться я.

А мужская коленка легонько задвигалась взад-вперед, надавливая на средоточие моей женственности. Закусила губы, чтобы не стонать. Нагло принялся расстегивать молнию моей куртки. Надо было все-таки до «хряся» бить. Валера не слышал или не хотел слышать моих вопросов. Снова толкнула со всей силы по могучим плечам… Недовольно скривился, но в этот раз ни на миллиметр не отодвинулся. Боров несчастный…

— Я спросила, как ты меня нашел?!

Внимательно посмотрел в глаза.

— Не хочу тебя расстраивать, но элементарно, Ватсон. Просто, как советовал Эркюль Пуаро, немного поработал своими серыми клетками. Помнишь, во время последней нашей встречи, когда ты так эротично охомутала мою шею ремнем…

Мужские пальцы совершенно бесцеремонно стащили с меня куртку, а губы горячо целовали шею, лишая любых здравых мыслей и последних капель гордости. «Тварь ты дрожащая или право имеешь?» — неожиданно пришло в голову. Я совершенно точно дрожащая тварь…

— Продолжай, черт возьми!

— Продолжать? Всенепременно… — мартовским котом промурлыкал Валера, заскользил пальцами по моим бедрам и потом вверх, под уютную пряжу пуловера, чтобы безбожно бить током своих ладоней мою сверхчувствительную сейчас кожу.

— Продолжай расска-а-а-зывать, — не в силах терпеть эту сексуальную атаку стонала я в мужские губы.

— Ах, да… В нашу последнюю встречу ты упомянула, что обратилась за информацией обо мне к частному детективу… Никаких звонков с твоего телефона на посторонние номера не было, я тщательно отслеживал все твои контакты.

Он еще смеет в этом признаваться! Причем не только признаваться, а, положив свои ладони на мою грудь, нагло, чуточку болезненно, сладко сдавливать между большим и средним пальцем мои соски. Рядом с этим человеком я становлюсь тряпкой… удобным ковриком для использования…

— Значит, к частному детективу ты бегала через второй выход комплекса «Здоровье плюс красота».

— Ты и это знаешь?! Есть на свете хоть что-нибудь, чего ты не знаешь??

Ощущение клетки снова вернулось, а я, наивная, думала о свободе. И надо признать, некоторым местам в этой клетке очень интересно, даже чертовски приятно.