Шантаж ниже пояса (СИ)

На самом деле, несмотря на всю свою показную смелость, она была донельзя смущена, но успешно преодолевала робость, слушая, как Гарри глухо постанывает от удовольствия, и наблюдая, как часто подрагивает его запертый в клетке член.

Гарри схватился за талию Гермионы, сильно её сжимая, и сам неосознанно начал двигать бедрами в такт движений её языка, чувствуя приближающуюся развязку. Освобождение наступила внезапно, слишком внезапно даже для него самого. Но самое обидное заключалось в том, что половину удовольствия словно бы отрезали, и он не прочувствовал всё до самого конца. Его член просто слишком долго был заперт в тесном пространстве и как будто бы занемел, потеряв часть рецепторов.

Гарри громко застонал — больше от разочарования, чем от удовольствия — но, в то же время, он был безумно благодарен Гермионе, которая решилась на такую ласку, вопреки своим принципам и комплексам. Теперь настала его пора было доказать ей, насколько она на самом деле была великолепной.

Он посмотрел в глаза Гермионе, которая слизывала с губ белёсые капли и немного при этом морщилась, и резко перевернул её на спину. В следующий момент он потянулся к своей палочке и наколдовал вместо обычного ковра — толстый и густой, в котором они почти что утонули.

— Спасибо, мне было очень приятно. — Гермиона на эти его слова только лишь скромно улыбнулась, при этом тяжело дыша от близости его тела. — А что за маггловские пояса? Откуда ты об этом знаешь?

— Ну… — раскраснелась Гермиона. — Посмотрела несколько учебных видеопособий…

— БДСМ порно? — ухмыльнулся Гарри, прижавшись своим скованным членом к её трусикам, — Так вот чем занимается на досуге наша строгая начальница международного отдела!

— Это было только один раз!

— Вчера, я так понимаю? — поинтересовался Гарри, вспоминая её расхристанный вид.

Гермиона смущённо улыбнулась и потупила взгляд.

— Ну да, мне стало интересно, как они выглядят.

— Могла бы просто попросить, и я бы показал, — покачал он головой и кончиком пальца подцепил бретельку её бюстгальтера. — Ну ладно, замнём для ясности. Сейчас мне больше интересно, как ты выглядишь без этого шикарного белья. Надеюсь, не у мадам Малкин заказывала?

— Смеёшься? — хихикнула Гермиона.

Впрочем, совсем скоро ей стало не до смеха, когда Гарри носом уткнулся в ложбинку между её грудей и повёл в сторону, подворачивая ткань бюстгальтера и приближаясь к острому соску.

— Ещё в палатке хотел посмотреть какие они на вид, — пробормотал Гарри.

— А чего ж не посмотрел?

Гарри поднял голову и взглянул на Гермиону. Спустя секунду, они, словно читая мысли друг друга, с тяжёлым вздохом произнесли:

— Рон…

Гарри ещё некоторое время смотрел на Гермиону, то и дело опуская взгляд к её губам, и прошептал:

— Так прекрасно, что нам всегда будет о чём поговорить. Но, знаешь, сейчас я могу найти гораздо лучшее применение твоему ротику.

Гарри потянулся к ней, и его язык ворвался в её рот — быстро, напористо, как завоеватель, демонстрируя, что позиция раба ему никогда не подходила. Он жалил и гладил, всасывал и прикусывал, и Гермиона совсем скоро начала метаться под ним, постанывая ему в рот, поглаживая упругие ягодицы и возвращая его член в прежнее твёрдое состояние.

Гарри выругался, но целовать её не прекратил, лишь перейдя с губ на шею. Его руки давно расстегнули бюстгальтер, а зубы сорвали последний барьер. Несколько секунд он просто смотрел на эту совершенной формы грудь, наблюдая как она вздымается от тяжёлого дыхания Гермионы. Затем Гарри склонился, по кругу очертил языком сосок и втянул его в рот, заставляя Гермиону выгнуться, словно от удара током. Он медленно опускался всё ниже, оставляя влажную дорожку от языка на груди, животе, бедре, пока, наконец, не добрался до самого вкусного, быстро сорвав последнюю и совершенно ненужную деталь её туалета. Он почувствовал, как Гермиона вцепилась в его волосы, когда его губы накрыли нежные лепестки её женственности.

— Гарри, я никогда, — заполошно, прерывисто дыша, шептала она ему. — Ты уверен…

Гермиона не смогла договорить, ибо как только его язык начал рисовать свой шедевр, она смогла только лишь коротко вскрикивать и сладко стонать.

— О, небеса, это превосходно! Я! Я не думала… Ох, только не останавливайся!

Гарри ухмыльнулся и понял что игра в раба и госпожу давно закончена — началась новая, в которой он уже давно стал победителем. Он почувствовал, как волна желания снова опускается вниз, но вдруг осознал разницу. Сегодня, сейчас, в этот момент, он хотел Гермиону не только членом но и сердцем.

Гермиона задрожала и начала метаться из стороны в сторону, пытаясь при этом оттолкнуть его — насколько сильными и непривычными были ощущения, но Гарри сжал руками белые, стройные бёдра, сильнее прижимая их к полу и, кажется, даже оставляя синяки. Он усилил давление языка, стремительно приближая Гермиону к фееричному финалу, в котором она и забилась, снова и снова выкрикивая его имя.

Немного придя в себя, Гермиона подтянула Гарри поближе, наслаждаясь тяжестью мужского тела и прошептала:

— Я люблю тебя. И, наверное, всегда любила.