Шапито-шоу

ПЕСНЯ ЗНАМЕНСКОГО
Я как спутник, лишенный орбиты,
Я один — мое сердце разбито.
В моем мире бушует цунами,
Километры пустынь между нами.

И холодно без зимы,
И пусто, как после чумы,
И я по-прежнему жив,
Но не о ком сказать «мы».

Мой корабль потерпел катастрофу,
Я хочу рассказать, как мне плохо.
Я горю, и мой свет через тысячу лет
Донесет мой последний привет.

И холодно без зимы,
И пусто, как после чумы,
И я по-прежнему жив,
Но не о ком сказать «мы».

Всюду плесень из фальши и лести,
Я забыл, что такое быть вместе.
Я не помню, что значит быть заодно,
Я уснул, словно зритель в кино.

И холодно без зимы,
И пусто, как после чумы,
И я по-прежнему жив,
Но не о ком сказать «мы».

КРЫМ. СИМЕИЗ. ПЛЯЖ «КОРАЛЛ». ШТОРМ. НОЧЬ

Ночь. Шторм. Море подошло, волны накрывают палатку. Внутри все плавает. Колышки вылетели, палатку смывает в море. Друзья барахтаются внутри, изо всех сил пытаются удержаться, не уплыть вместе с палаткой в море. Знаменский снаружи тоже пытается держать, тянет ее за веревку, как бурлак. Рядом падает дерево.

КРЫМ. СИМЕИЗ. ПЛЯЖ «КОРАЛЛ». ДЕНЬ

Утро. Все сидят у костра. Вещи развешаны и сушатся.

Женя (переспрашивает Знаменского). Они называли тебя глухонемым?

Знаменский кивает.

КРЫМ. ПОНИЗОВКА. ДВОР. ДЕНЬ

Авиньон и Оператор лежат в бассейне, перед ними плавает пластиковый стол, на столе бутылка вина. Актер трубит в горн из окна второго этажа.

Актер. Вставайте! Тревога! Отряду срочно собраться на своем отрядном месте!

Все сидят за столом, Актер ходит перед ними взад-вперед.

Актер. Пришла беда, откуда не ждали! Послушайте, что нам шлют друзья Мертвого Уха: «Мы — это мы! Мы — не второй сорт! Тот, кто считает нас вторым сортом, — наш враг!» Подпись: Тихое племя.

Вера. А кто это?

Актер. Сегодня, в священный для отряда день смерти Саманты Смит, Германия объявила нам войну! Они вызывают нас на бой. Мы должны взяться за оружие.

Корреспондентка. Доигрались.

Звукорежиссер. Зачем это нужно, отдай им сумку — и дело с концом.

Актер (разминается). Или нам, мальчишам, только в палки играть да в скакалки скакать?

Звукорежиссер. Да они умственно отсталые! Могут газом из баллона брызнуть, кислотой плеснуть. Ты что, не понимаешь?

Актер (делает движения из каратэ). И отцы ушли, и братья ушли!

Звукорежиссер. Сеня, они инвалиды! Их нельзя трогать! А они с тобой что хочешь сделают. Им ничего не будет!

Актер. Или нам, мальчишам, сидеть дожидаться, чтоб пришли буржуины и забрали нас в свое проклятое бур-

жуинство? (Берет лопату протягивает ее Авиньону.) Один за всех и все за одного!

КРЫМ. КАЧА. ДЕНЬ

Отряд имени Саманты Смит марширует к «Шапито» (перед ними маячит Попов с канистрой). Они трубят в горн, стучат в барабан и кричат речевку:

Раз-два — Стенли Кубрик,
Три-четыре — Дэвид Линч.
Солондз, Гас Ван Сент, Полански
Пусть услышат этот клич!

КРЫМ. КАЧА. ШАПИТО

Идет представление. На сцене близнецы, исполняют лунную походку Майкла Джексона.

Отряд сидит в кафе. Звукорежиссер нервно озирается.

Звукорежиссер. Я думаю, если что, здесь вызовут милицию, и люди вокруг вступятся.

Актер. Не ссы в компот! Пионер не трус, а храбрец!

Представление продолжается. Двойник Цоя в дыму поет песню «Легенда».

Оператор. Ой, смотрите! Идут!

В «Шапито» входят глухие. Они по пояс голые, босые. На головах перья, на лицах раскрас. Впереди Женя, рядом с ним Максим, по бокам Знаменский и Валера — это индейцы. Вождь что-то произносит жестами. Враги стоят друг напротив друга. Смотрят в глаза. Все вокруг замедляется. Напряжение растет: в «Шапито» загораются стены.

«УВАЖЕНИЕ»

КРЫМ. КАЧА. ШАПИТО. НОЧЬ

Шапито на пустынном берегу. Гроза. Ливень. В небе молнии. Мигает, трещит неоновая реклама «Шапито-шоу». Дождь молотит по неоновым трубкам. Ведущий «Шапито-шоу» с достоинством объявляет номер:

Ведущий. «В некотором смысле только святые есть человечество». Абрахам Маслоу.

МОСКВА. ТЕАТРАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ. АУДИТОРИЯ. ДЕНЬ