Шарлатан: чудо для проклятого короля

Блондинчик даже отвернулся, всем своим видом показывая, что в такой важный момент не желает отвлекаться на пустые разговоры.

– Спорим, я знаю, о каком чуде Ача мечтает? – не унимался Узи. – Вернуть тот день, когда серые арестовали его семью и увели в пламенный трибунал. Чудо могло бы все изменить. Чтобы его отец и мать остались живы… И сам Ача не мучился, обвиняя себя в их смерти…

Блондинчик шумно выдохнул – от возмущения не найдя слов. Он вскочил на ноги, и ушел от костра в темноту. Люгер не обернулся. Шарлатан, не отрываясь, смотрел, как пляшут языки огня, пожирая дрова. Во тьме путь Аче преградили охранники, возгласами и жестами. Блондинчик вернулся к костру и сел, демонстративно отвернувшись от Узи.

– Вот! – подмастерье протянул Люгеру на ладони маленькую вещицу.

– Мой медальон! – Воскликнул пораженный шарлатан. – Я думал, что он пропал навсегда, когда Босой сжег мой мешок!

Узи с любопытством заглянул через плечо Люгера.

– Я тогда нашел медальон в мешке, а вы меня в подвале заперли. Я разозлился, и решил не отдавать, – признался Ача. – Сейчас возвращаю. Вдруг завтра – наш последний день?

Люгер открыл хитрую вещицу. В медальоне был скрыт миниатюрный портрет девушки. Милое личико, обрамленное длинными светлыми волосами. На портрете девушка была блондинкой еще сильнее, чем Ача. Но черты ее лица было сложно разглядеть: портрет был совсем крошечный, и пострадал от времени и передряг, в которых успел побывать дорожный мешок шарлатана. Видимо, память Люгера дорисовывала портрет в его воображении.

– Что это за милашка на портрете? – не удержался Ача.

– Ее зовут Веста… Я любил ее. Медальон – единственное, что осталось, – признался Люгер. – Мы вместе бежали из рабства извергов. Шли ночами, днем прятались, не расставались ни на минуту, и почти достигли перекрестка караванных путей. Я отошел всего однажды, добыть еды и воды…

Шарлатан умолк. Подмастерья замерли. Люгер закрыл медальон, и спрятал глубоко за пазуху.

– Если бы я мог совершить чудо. Я бы ни за что тогда не отлучился! Мы бы спрятались где угодно, только не в развалинах старого храма. Когда я вернулся, нашел только следы гиен: Весту схватили, и увезли. Я бежал за ними целый день, пока не упал без сил. Сделать я уже ничего не мог… Прошло больше десяти лет, а я мечтаю вернуться туда вовремя, и хотя бы погибнуть, глядя в ее глаза.

– Они ее убили? – осторожно поинтересовался Ача.

– Это еще неизвестно, – встрял Узи, которому не терпелось подчеркнуть свою осведомленность, и особое доверие Люгера.

– Она считалась ценной рабыней за красоту и не женский ум. А я забавлял извергов, осваивая новые знания. Изверги уверены, что люди – тупые и агрессивные существа, одержимые разрушением, и не способные умнеть на чужом опыте. А я жадно учился всему, и меня показывали, как дрессированную собачонку, – признался Люгер. – При дворце нам жилось в рабстве вполне комфортно. Но умер старый король извергов. А в могиле правителя, там принято хоронить колесницы, оружие, книги, любимых гиен и рабов… Мы не стали дожидаться похорон, а сбежали. После побега ее вернули во дворец. Это все, что мне удалось узнать. В землях людей неизвестно, что происходит в мире извергов.

Костер уже превратился в груду углей. Они ярко вспыхивали алым светом с той стороны, откуда задувал ветер, и чернели, без притока свежего воздуха. Лица шарлатанов, жмущихся к костру, то высвечивались, то погружались обратно во мрак ночи. Ача вскочил, и заходил перед костром, выворачивая локти наизнанку с противным щелканьем. Злость душила подмастерье.

– А я все понять не мог: чего ради Люгер помогает «проклятому» королю с этой безумной затеей похода на извергов!? Значит, мы вляпались не только ради денег, которые где-то припрятаны, и гордыни называться ученым? Это, типа, личное?! – надрывно воскликнул Ача. – Чтобы Люгеру вволю поплакать на могилке возлюбленной, которую не спас от беды полжизни назад?.. Ради этого нам завтра жертвовать собой, поджигая адскую смесь?..

– Тебя поджигать никто не заставляет, – процедил Люгер сквозь зубы. – Отойдешь подальше, ничего с тобой не случится…

– Что ж я, дурак, не сбежал от вас! – воскликнул Ача. – Нет даже «набора спасения» на крайний случай! Ни единого шанса Люгер нам не оставил, лишь бы добиться своего!..

Охранники зло прикрикнули на шарлатанов, приказывая спать. Завтрашний день требовал силы для всех – тревога уже сейчас витала в воздухе.

Спал Люгер ночью, или главарь шарлатанов не сомкнул глаз ни на минуту – не понимал никто, даже он сам. В предрассветной дымке Узи и Ача застали Люгера уже на ногах. Солнце еще не показалось из-за гор. В длинном балахоне шарлатан стоял, глядя, как низко мечутся ласточки над камнями огромной гряды, разрушить которую предназначалось адской смеси.