Читаем Шарло Бантар полностью

— Слова, слова, одни слова! — сказал он с раздражением. — Французское хвастовство и легкомыслие, ничего больше! Господин Тьер кричал, что стоит только войскам ворваться в Париж — и через два дня наступит порядок. Но прошло четыре дня, а сопротивление коммунаров не только не сломлено, но, напротив, они дерутся с ещё большим упорством. Известно это господину Тьеру?

— Известно, — ответил Тронсен-Дюмерсан. — Господина Тьера не беспокоит возрастающая стойкость защитников баррикад. Это, правда, повлечёт за собой задержку, но тем самым, по мнению главы французского правительства, даст возможность уничтожить как можно больше революционеров и избежать таким образом повторения подобных бунтов в будущем. Для осуществления этой цели, говорит господин Тьер, есть смысл затянуть развязку ещё на несколько дней.

— Пожалуй, — вдруг смягчился Уошберн. — По сути дела, несколько дней не имеют большого значения. Я так и написал своему правительству в Вашингтон. А чтобы не было больше упрёков в том, что американское правительство ничего не делает для прекращения бойни на улицах лучшего из европейских городов, я предпринял кое-какие шаги. Сегодня утром я поручил моему секретарю сообщить членам Коммуны, что я мог бы содействовать примирительным переговорам между Парижем и Версалем.

Тронсен-Дюмерсан удивился. Он не мог поверить в искренность добрых побуждений Уошберна и не понимал, куда клонит американец.

— Но, как вы знаете, господин посол, французское правительство против всяких мирных переговоров с бунтовщиками.

— Ну конечно, знаю. Да я и сам не верю в успех этого начинания.

— С какой же целью вы всё-таки предприняли этот шаг?

Уошберн ответил не сразу.

— Я сделал это не по своему почину, — начал он. — Ко мне то и дело обращаются с просьбами, чтобы я взял на себя посредничество между Версалем и Парижем.

— Кто именно? — спросил, насторожившись, Тронсен-Дюмерсан.

— Не далее как вчера ко мне обратился журналист, шотландец Роберт Рид. Он призывал меня во имя человечности вмешаться, чтобы прекратить массовую гибель парижского населения.

— Рид писал об этом также и господину Тьеру. Журналист обращал внимание главы французского правительства на жестокости, якобы допускаемые нашими войсками при занятии отдельных районов столицы, — заметил Тронсен-Дюмерсан.

— И что же сказал на это господин Тьер?

— Он ответил, что с парижанами поступают как с бунтовщиками. Пусть сложат оружие, тогда приостановятся казни.

— По сути дела, я высказал ему то же самое… Теперь прусское правительство предлагает посредничество. Бисмарк недоволен, что дело так затянулось, — медленно произнёс Уошберн.

— Но переговоры не ускорят дела. Версальское правительство согласится прекратить военные действия лишь в случае полной, безоговорочной капитуляции инсургентов. Однако они не пойдут на это. Таким образом, посредничество Пруссии ничего не принесёт, кроме потери времени.

— Это не совсем верно, — возразил американский посол, оживившись. — Бисмарк знает, что делает. Переговоры породят у парижан надежду на мирный исход. Некоторые батальоны Национальной гвардии ещё верят в нейтралитет Пруссии. Они могут поверить в успех посредничества канцлера, и тогда ослабнет их непримиримость. Конечно, при переговорах не следует даже заикаться о капитуляции. Напротив, я бы считал нужным предложить приемлемые для парижан условия. Ведь это никого ни к чему не обязывает.

…На следующий день уполномоченный Уошберна передал правительству Коммуны условия соглашения, исходившие, по его заверению, от прусского правительства. Они гласили:

«Враждебные действия должны быть приостановлены с обеих сторон. Как правительство Коммуны, так и Национальное собрание переизбираются. Версальские войска оставляют Париж и размещаются на внешних укреплениях и вокруг них. Охрана Парижа возлагается на Национальную гвардию. Никто из лиц, служивших или служащих в армии Коммуны, не подвергнется никакому наказанию».

Столь благоприятные условия перемирия, исходившие от Америки и Пруссии, поколебали многих членов Коммуны.

Делеклюз и Бантар снова пытались разоблачить этот манёвр врага.

— Остерегайтесь обмана! — взывал военный делегат к товарищам. — Если мы согласимся на переговоры, враги будут повсюду кричать, что мы признали свою ошибку и готовы раскаяться. Если же начатые переговоры прервутся, они скажут, что мы сами не хотели примирения, и этим будут оправдывать свою жестокость. Они хотят ослабить нашу волю. Не поддавайтесь на провокацию!

Однако правительство Коммуны на этот раз не решилось отклонить переговоры о мире.

По предложению Уошберна, в Венсен, где находился уполномоченный Бисмарка, послали делегацию. В неё были избраны Делеклюз, Арнольд, Верморель и Вальян.

Когда они подошли к Венсенским воротам, национальные гвардейцы встретили их с недоверием.

— Как? — воскликнул начальник охраны. — В эту критическую для нас минуту враги проявят вдруг человеческие чувства? Кто этому поверит! Вы — безумцы или изменники, задумавшие бежать с поля битвы!

Делеклюз выступил вперёд.

— Мы выполняем наш общественный долг, — сказал он.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги