Шарлотта

Я безумно рад, что ты в Англии. Теперь я могу за тебя не бояться. Кажется, мы не имеем права решать за других, иначе я еще при расставании велел бы тебе ехать домой. Но ты хотела быть на фронте, и я промолчал (иногда мне это удается, но очень редко). Теперь ты в безопасности. Нет, вы оба.

Я буду еще более воинственным, чем прежде. И осторожным – я помню клятву. Надо нам поторопиться. Сколько можно сидеть в треклятых окопах? Пора с врагом кончать. Должен же я успеть поиздеваться над тем, какая ты скоро будешь кругленькая.

Вы двое – моя жизнь. Молись за солдат своей страны, медсестричка!

С любовью,

Т.Г.».

Шарлотта перечитывала это письмо ежедневно. Оно пришло в марте. Недели через две после этого написал Джон. С тех пор связь оборвалась. Анна и Шарлотта писали исправно, не зная даже, доходят ли их письма. Ответа не было.

Шла середина июня 1916 года. Шарлотта сильно похудела, у нее начали выпадать волосы. Большой живот торчал вперед, почти не портя талию по бокам. Мейгрид говорила, что будет мальчик.

В госпитале в Ист-Энде, где трое женщин Аддерли зимой нашли места, работала теперь в меру сил только старшая. Анна так и не смогла привыкнуть, хотя лондонские госпитали по сравнению с полевыми были похожи скорее на санатории для поправляющих здоровье. По ночам Шарлотте снились окровавленные руки капитана Торпа, стоны раненых и свеча в банке.

С Уильямом все было хорошо. Он иногда присылал Шарлотте короткие послания, просто чтобы она знала – он жив. Шарлотта отвечала светскими фразами. Париж и Ривьера остались в другой жизни.

***

– Вы спятили! – уверенно сказал Тедди.

– Это приказ верховного командования, – ответил Джонатан, избегая смотреть другу в глаза.

Он сидел за складным столом, накрытым огромной картой, как скатертью. Карту испещряли пометки и стрелки. На столе и вокруг стола были разбросаны бумаги.

– Командования свыше? Не нашего? – с недоверием переспросил Тедди. – А вы не нашли, что возразить? Хороши стратеги.

Джонатан молчал, сосредоточенно уставившись на карту и крутя в пальцах карандаш.

– Я никогда не был так близок к дезертирству, – обессилено выдохнул Тедди, плюхнувшись на стул по другую сторону стола. – Год назад я ничего не боялся. Ничего, понимаешь? Теперь все иначе. Страх – последний и единственный – не вернуться к ней.

– Тед, хватит, – взмолился Джонатан. – Уходи, ради бога.

– Все-таки пришел и наш черед стать пушечным мясом. Командование точно понимает, что посылает нас на верную смерть?

– Волноваться не о чем. Артиллерия целую неделю готовила для вас безопасный путь. Германская оборона не просто прорвана – уничтожена. Возможно, здесь, на Сомме45, война завершится. Ты же знаешь, если бы я мог, я встал бы с тобой плечом к плечу.

– Я знаю только одно: 12-я Восточная дивизия Британской армии обречена, – прошипел Тедди, неожиданным движением сдернув карту со стола. – И еще, пожалуй, то, что я весь чешусь и даже перед смертью помыться у меня не получится.

Джонатан, побелев, оглядел разлетевшиеся бумажки и надорванную карту.

– Выйдите, сержант Гастингс. Приказ не обсуждается, – тихо сказал он.

– Есть, сэр.

Тедди трясло от гнева. Он подобрал с пола клочок бумаги, вырвал карандаш из руки Джона, быстро нацарапал пару строк и вышел, оставив записку на столе. Джонатан, помедлив, взял листок, прочел, свернул пополам и убрал в нагрудный карман.

***

Шарлотта услышала частый стук каблучков по лестнице и отложила книгу. В комнату ворвалась Анна – взвинченная до предела.

– Анна, что? – Шарлотта подскочила, опрокинув на столик полупустую чайную чашку. – Письмо? Списки погибших? Новости?

Анна покачала головой и прижала руку к груди. Казалось, она утратила дар речи.

– Говори же, дорогая, прошу! – взмолилась Шарлотта.

– Там… Уильям внизу, – прошептала Анна. – Что ему сказать? Может, что тебе нездоровится или ты не хочешь его видеть?

– Господи, зачем так пугать?

Шарлотта вздохнула и поспешила спасать книгу, к которой подбиралось чайное озерцо.

– Я к нему сейчас спущусь. Будь добра, попроси Мегги здесь немного убрать.

– Спустишься? В таком виде? – ужаснулась Анна.

– Другого вида у меня нет. И должен же он однажды узнать.

Легкой, ничуть не изменившейся походкой Шарлотта спустилась вниз. Уильям стоял у основания лестницы и наблюдал за ней. Его взгляд скользнул было по фигуре жены и вновь тактично вернулся к ее лицу.