Шарлотта Бронте делает выбор. Викторианская любовь

Англичане – свободная нация, они готовы потешаться над своими кумирами сколько угодно, хотя и не любят, когда это делают другие. Но любое, самое грубое развенчание мифа – это всего лишь доказательство его стойкости и укорененности в национальном сознании, и Шарлотта Бронте здесь оказалась рядом с Шекспиром и Диккенсом. Совсем неплохо.

* * *

Сентябрь 1878

Гимназист Антон Чехов берет в городской публичной библиотеке Таганрога биографию сестер Бронте. Три мятущихся талантливых сестры и любимый, но загубивший свои дарования брат. Никто теперь уже не скажет, в какой степени эта история повлияла на сюжет гениальной пьесы, но сходство несомненно. Чехову наверняка многое в биографии семьи Бронте казалось близким и понятным: бедная жизнь при строгом, даже чересчур строгом отце, бьющие через край таланты детей, разящая семью чахотка, которая в конечном итоге погубит и его самого. Даже то обстоятельство, кто как распорядился своими талантами: известно ведь, что братья Чехова считались поначалу едва ли не одареннее его самого. Поразительно, но совпадают даже характеры “Трех сестер”: старшая Ольга – это, конечно, ответственная и трудолюбивая Шарлотта, тоже полжизни против своей воли проработавшая учительницей, Маша – страстная и порывистая Эмили, а младшая, Ирина, – “маленькая”, как ее ласково называли в письмах, – нежная Энн, чья жизнь оборвалась в двадцать девять лет все от той же чахотки. Строгая самодисциплина, привычка к труду, тяга к прекрасному и безусловная человеческая порядочность – так жили и в Хауорте, и в Мелихове, и в Ялте. Да и пыльные окраины Таганрога конца XIX века неуловимо напоминали чем-то провинциальный английский городок его начала.

Бронтеанские мотивы в творчестве Антона Павловича – интереснейшая тема, и странно, что ею никто всерьез не занимался. Об этой глубинной связи говорит и автор одной из лучших биографий Чехова англичанин Дональд Рейфилд: “Пьеса имела и английский источник. Еще в 1896 году Антон отослал в таганрогскую библиотеку биографию сестер Бронте – историю трех талантливых и несчастных девушек, стремящихся вырваться из провинциального Йоркшира, в их жизни есть и деспотичный отец, и мать, о которой сохранились лишь смутные воспоминания, и обожаемый брат, превратившийся в бездельника и пьяницу. Сестры Прозоровы у Чехова во многом сходны с сестрами Бронте”.

* * *

19 июля 1947

В Вестминстерском аббатстве устанавливают памятный знак в честь сестер Бронте – это небольшая доска из хаддлстоунского мрамора. Она была изготовлена и подарена Лондону Обществом Бронте еще в 1939-м, но помешала Вторая мировая война. Знак повешен на стену аббатства в “Углу поэтов”, сразу за шекспировским мемориалом. На доске выгравированы даты жизни трех сестер Бронте и слова из стихотворения Эмили Old stoic (“Старый стоик”) – With courage to endure (“терпеть с отвагой”):

In life and death a chainless soul,
With courage to endure.

Это очень известное стихотворение, впервые напечатанное в сборнике Каррер, Элис и Эктона Беллов в 1846 году на их собственные средства. У него много переводов:

Что жизнь, что смерть – всегда храни
Спокойствие души.

(Перевод Н. Шошун)

По-моему, неточный: ни о каком спокойствии автор не говорил. И вот более близкий к оригиналу – Т. Гутиной:

Сквозь жизнь и смерть свободный дух
Без страха пронести.

Мне еще очень нравится chainless soul – не скованная цепями душа. Такая она у всех трех сестер и была. Есть какая-то игра небес в том, что сразу после победного завершения страшной войны в Лондоне появляется памятный знак тем, кто в высшей степени обладал мужеством жить.

* * *

18 января 2019

В мире начинается ежегодная Неделя молитвы за единство христиан. Ее предложил проводить в 1935 году аббат Поль Кутюрье, католический священник из Лиона. В 1964 году в Иерусалиме Папа Римский Павел VI и Патриарх Афинагор I впервые молятся вместе, произнося слова Христа: “Да будет все едино”. В феврале 2017-го Папа Римский Франциск первым из понтификов посетил англиканскую церковь в Риме. А родилась идея единства христианских церквей, между прочим, среди протестантов. Отец Силас в “Городке” обвиняет Люси в том, что она ходит во все храмы подряд – “тот, кто терпим ко всему, ничему не привержен”. Она отвечает: “А ведь я-то как раз часто размышляла о несущественности и мелочности различий между тремя этими церквями, о единстве и общности их учения, думала о том, что ничто не препятствует им однажды слиться…”