Шарлотта Корде

Дворянство рода Корде восходило к XI веку: в 1077 году рыцарю Роберу Корде вручили дворянскую грамоту. Деревня же Корде, принадлежавшая означенному рыцарю, появилась значительно раньше, и Жак Франсуа Алексис мог с полным основанием утверждать, что Корде — не чета каким-то там Бурбонам, из рода которых, как постепенно уяснила для себя маленькая Шарлотта, происходил их нынешний король. Разумеется, мы не знаем, так ли категорично высказывался месье де Корде д'Армон или же несколько мягче, но его недовольство многими феодальными обычаями, которые укоренились в Нормандии, хорошо известно. Третий сын в семье, где, помимо него, было еще семеро детей (три сына и четыре дочери), он не мог рассчитывать на наследство, так как в соответствии с майоратом оно переходило к старшему отпрыску мужского пола, и его отец, Жак Адриан де Корде де Ковиньи, нарушать сей обычай не собирался.

Величественный родовой герб Корде — лазоревый щит с тремя золотыми шевронами, увенчанный графской короной, с девизом Corde et Ore, «Сердцем и словом», — тешил фамильную гордость, но не приумножал состояния. Отправлявшиеся служить в армию кадеты Корде могли претендовать только на низшие офицерские должности, ибо купить себе чин, а с ним полк или роту средств не имели. И далеко не всегда знатному, но небогатому семейству удавалось собрать достойное приданое, поэтому женщины Корде чаще становились милосердными сестрами и почтенными тетушками, нежели матерями.

В армии отец Шарлотты быстро устал от дисциплины, подал в отставку и вернулся домой, не побывав ни в одном сражении. Жизнь в отцовском доме, каменной цитадели, покрытой аспидного цвета сланцевой черепицей, молодому человеку без видов на будущее радости не доставляла, а идти по стопам младшего брата, посвятившего себя церкви, он не хотел. Какое еще поприще, приличествующее его сословию, мог выбрать бедный провинциальный дворянин, которому придворная служба заказана? Во второй половине XVIII столетия дворяне постепенно переставали считать зазорным занятия, способствовавшие процветанию государства, и родовитые семейства уже не чурались своих отпрысков, заседавших в административных или судебных советах, пробовавших свои силы в коммерции или естественных науках. Но для такого рода занятий у Жака Франсуа Алексиса не было ни знаний, ни призвания, ни начального капитала. Оставался традиционный путь — женитьба и ведение собственного хозяйства.

Молодой человек, получивший от родителей только крышу над головой, а именно добротный одноэтажный дом в Ферм-де-Буа, с просторным чердаком и раскинувшимся вокруг яблоневым садом, рассчитывал на приданое супруги. Поняв, что братья жены обещания выполнять не собираются, он вновь почувствовал себя глубоко уязвленным — таким же, каким он ощущал себя в ту минуту, когда со всей ясностью осознал, что не получит от отца ничего только потому, что не является старшим сыном.

Отразилась ли обида на родственников жены на его отношении к самой Мари Жаклин? Одни биографы уверяют, что между супругами царило полное взаимопонимание, другие — что Жак Франсуа Алексис относился к жене как к вещи, необходимой главным образом в спальне и в домашнем хозяйстве. Впрочем, в эпоху, когда в аристократических кругах любовь в браке считалась нонсенсом, а поклонение, обожание, деньги и почести доставались любовницам, прагматическое отношение к жене удивления не вызывало. Но в случае с Корде д'Армоном проблема, наверное, заключалась не в интрижках на стороне, а в его тяжелом характере, сложившемся под влиянием никогда не покидавшего его гнетущего чувства обделенности.

К моменту рождения Мари Анны Шарлотты в семье было уже двое детей: сын Жак Франсуа Алексис, родившийся 17 июля 1765 года, и дочь Мари Шарлотта Жаклин, родившаяся в 1767 году. Появившаяся на свет в 1766 году девочка скончалась, прожив всего несколько часов. В 1770 году родится еще одна девочка, Жаклин Жанна Элеонора, а в 1774 году — мальчик, Шарль Жак Франсуа. Поэтому, когда дом в Ферм-де-Буа стал тесен для постоянно увеличивавшейся семьи, Корде д'Армон собрал все возможные средства и купил ферму в Ронсере — двухэтажный дом с прилегавшими к нему пятью гектарами земли, где он, засучив рукава, принялся трудиться вместе с крестьянами: пахать, ухаживать за скотиной, подрезать яблони. Дворянин, по рождению принадлежавший к провинциальной элите, он вел жизнь, мало чем отличавшуюся от жизни крестьянина. Вернувшись домой после тяжелого трудового дня, съедал тарелку супа и засыпал за столом. А мадам Корде отправляла детей на улицу, чтобы они не мешали отцу отдыхать. Считал ли Корде д'Армон себя бедным? На этот вопрос отвечает сохранившееся до наших дней его высказывание: «Среди окрестных дворян мы самые бедные, но ничьей помощи мне не нужно». Нищие бродяги семью Корде бедной не считали, так как хозяйка дома всегда была готова поделиться тем, что имелось в доме: хлебом, сыром, яблоками, а иногда даже и одеждой. А вот служанка Фаншон Маржо, взяв в руки метлу, гнала всех попрошаек от порога прочь.