Шарм

– Грейс! Берегись! – кричит Хадсон, как будто я не вижу гигантскую драконшу, несущуюся на меня с убийственной яростью в глазах. К тому же как я могу беречься, если сейчас все мои мысли заняты тем, чтобы добраться до него? Я умею делать несколько дел одновременно, но совместить то и другое совершенно невозможно.

Мне удается увернуться от первой атаки этой твари, сделав сальто в воздухе, хотя я и не подозревала, что способна на нечто подобное. У этого сальто оказывается и дополнительное преимущество – оно приближает меня к Хадсону. Но на этот раз драконша не шутит, она перескакивает через пространство, как эти твари умеют, и оказывается совсем рядом со мной.

Это мешает мне добраться до Хадсона и подхватить его до того, как он расшибется в лепешку. И поскольку арсенал моих трюков ограничен, я делаю то единственное, что могу – залетаю под драконшу, поднимаюсь к ее боку и, схватив ее за крыло, приказываю себе снова превратиться в сплошной камень. А потом я дергаю крыло вниз изо всех сил.

Она яростно вопит и поворачивается в воздухе, пытаясь добраться до меня. Меня обдает пламенем, но я не обращаю на него внимания и, держась за ее крыло, снова дергаю его вниз. Мне нет нужды пробивать ее грудь, чтобы пронзить ее сердце – такого я больше не стану проделывать никогда. Мне надо просто повредить ее крыло, чтобы она утратила способность летать. Наверняка я могу это сделать, раз сейчас состою из камня и вешу больше тысячи фунтов.

Я дергаю ее крыло в третий раз, так что оно оказывается под странным углом к ее телу, и вся аэродинамика летит в тартарары. Именно это мне и нужно, поэтому я продолжаю держаться за нее и делаю еще одну попытку.

На сей раз она приходит в такую ярость, что изрыгает на меня огромный поток огня, а поскольку я вишу на ее крыле, этот огонь попадает и на нее – и прожигает небольшую дырку в ее собственном крыле.

Это кажется мне странным. Разве драконы не должны быть огнеупорными?

Это представляется мне нелогичным, но мне не нужно искать логику. Мне нужно одно – чтобы эта драконша выбыла из игры, и, думаю, дырка в ее крыле – то, что мне нужно.

Отпустив ее крыло, я инстинктивно перестаю быть камнем и делаю очередную отчаянную попытку добраться до Хадсона. На этот раз мне удается схватить его за руку, но она такая скользкая от крови – не думай об этом, не думай об этом, не думай об этом, – что его пальцы выскальзывают из моей хватки.

– Не беспокойся обо мне! – кричит он, показывая наверх – туда, где находится взбешенная драконша.

Ага, как же! Как я могу не беспокоиться о том, что Хадсон может разбиться насмерть?

– Хватайся за меня! – кричу я в ответ. И на этот раз ухитряюсь сомкнуть пальцы вокруг его запястья.

– Держись! – говорю я ему, и – слава богу – он так и делает. Его пальцы тоже обхватывают мое запястье, затем он подтягивает меня к себе. Именно это мне и нужно.

Оказавшись достаточно близко, я обхватываю его руками, как коала – это не очень-то красиво и не повышает уровень моей самооценки, но цель достигнута, – и использую крылья, чтобы убраться от обоих драконов подальше.

Тот из них, который умирает, падает к земле, и на мгновение мне становится жаль его. Да, он хотел убить меня, но, похоже, не обладал разумом, а действовал, повинуясь какому-то странному инстинкту. Странно, что я испытываю сочувствие к нему, но мне определенно надо избавиться от этого чувства и сосредоточить внимание на том, чтобы не дать второму дракону завершить дело.

Я готовлюсь приземлиться – да, земля была уже близко, и Хадсон мог расшибиться насмерть, – но тут болеее крупный из драконов – драконша – атакует нас снова. На этот раз уже Хадсон подпрыгивает и вцепляется в ее крыло. Следуя моему примеру, он дергает ее крыло, используя всю свою вампирскую силу, и слышится гадкий хруст, за которым следует звук, похожий на то, как рвется холст.

Драконша вопит и врезается в землю. Я делаю два мощных взмаха крыльями и вместе с Хадсоном приземляюсь так далеко от этой твари, как только могу. Она, шатаясь, пытается подняться на лапы, затем начинает изрыгать во все стороны потоки огня.

В эту самую минут к нам бегом возвращаются трубадуры, неся охапки веревок, и до меня доходит, что они все-таки не бросили нас. Как только они начинают набрасывать на нее лассо, она испускает предостерегающий вопль и принимается пятиться. Затем она делает еще один шаг назад – и исчезает.

Мы удивленно переглядываемся, но ту же видим ее в небе в нескольких сотнях футах от нас. Она движется медленно и скорее ловит воздушные потоки, чем летит, и я выбрасываю из головы мысль о том, чтобы догнать ее и покончить с этим раз и навсегда.

Я не могу напасть на раненое существо, пытающееся спастись от меня бегством – ведь то уже не самооборона, – так что я даю ей улететь прочь. И переключаю внимание на второго дракона – того, что только что упал на землю.